Магнус Миллион и Спальня кошмаров - [14]

При этих словах Магнус невольно поморщился.

– Чё? – смутился Плевок. – Не так говорят, что ли?

– Нет. Если… Ладно, неважно.

– А то смотри, мало не покажется, если будешь и дальше за своё! – разволновался Антон, поднося нож к самым ноздрям Магнуса. – Не умничать мне тут!

Вся шайка дружно загоготала, но тут же умолкла, услышав вдалеке невнятный шум.

– Ложная тревога, – наконец прошептал один из экстримов, оставленный снаружи наблюдать за центральным проходом.

– Тебе повезло, – со вздохом проговорил Плевок, обращаясь к Магнусу. – Ещё б чуть-чуть, и я бы тебе веселья ради перерезал сонную антерию.

– Артерию.

– Чё?

– Не антерию, а артерию, – опять не удержался и разъяснил Магнус.

– Чё, серьёзно?

Антон нахмурил брови и на несколько секунд погрузился в размышления, а потом, очнувшись, тряхнул головой.

– Ты меня сбиваешь всей этой ерундой… Я уж побольше твоего знаю, что я же сам и говорю.

– Я сейчас задохнусь, Антон. Скажи им, чтобы слезли.

Плевок скорчил презрительную физиономию:

– Миллион, ты не у себя дома. Ты, конечно, круто выступил с этой своей американской горкой, вообще очень-очень круто… Но всё равно крутые тут – это мы, экстримы. И здесь не место для ребят из Верхнего. Эй, вы, так или не так?

В знак согласия все опять дружно загоготали.

– Тебе, кстати, сколько дали?

– Сколько дали чего?

Магнус прикидывал, какие у него шансы. Те двое, которые сидели у него на груди, давили уже не так сильно, оба были мелкие и хилые, и при желании он мог бы легко их сбросить. Но экстримов было слишком много, и к тому же у их главаря был нож, которым тот небрежно поигрывал перед лицом Магнуса.

– Могильщик – сколько он тебе дал часов отсидки?

– Восемьсот, – соврал Магнус, не зная зачем.

Лицо Антона Спитла расплылось в гордой улыбке.

– Так я и знал. В этом меня никто не переплюнет. И уж особенно ты, Миллион. Ни один пацан из Верхнего не переплюнет ни одного из экстримов.

Голос Плевка слегка дрожал. В Спальне было ужасно холодно, и экстримы в своих плохеньких пижамках держались на одном только адреналине, переминаясь с ноги на ногу на ледяном полу и толкая друг друга локтями. Они могли бы и задушить его просто для того, чтобы согреться, в ужасе подумал Магнус.

– Вбей себе в башку, – продолжал Плевок, и глаз его бешено дёргался. – Новенькие делают то, что я им скажу. Понятно?

– Понятно.

Вдруг из каморки надзирателей раздался сонный голос.

– Кто там разговаривает?

Плевок прыснул от хохота.

– Это придурок Брецель. Вечно бормочет во сне.

Остальные радостно захрюкали в ответ.

– Так ты понял, про что я тебе сказал, новенький? – Антон снова взялся за Магнуса, правда слегка понизив голос. – Найди нам конфет. И сигарет тоже. А то… – Не дождавшись ответа, он подал знак остальным: – Смываемся.

Пока Магнус с трудом распрямлял онемевшие ноги и руки, вся банда разом исчезла из его отсека и растворилась во тьме.

Остался только Антон. Он поводил ножом теперь уже рядом со своей собственной шеей и хмурил брови.

– Чё, правда нужно говорить артерия, а не антерия? – спросил он наконец.

– Правда.

Плевок на секунду задумался, как будто обрабатывал важные сведения.

– Ты ваще как, на второй год оставался?

– Нет.

– Чё, ни разу?

– Нет.

– Ну понятно тогда.

– Что понятно?

– Понятно, чего ты так правильно говоришь, – буркнул Антон вроде бы с завистью.

Вдруг он прижал палец к губам. Магнус даже задержал дыхание, но ровным счётом ничего не услышал: в огромной Спальне царила мёртвая тишина.

Однако опытное ухо Плевка уловило опасность.

– Джед, – прошептал он, жестами приказывая Магнусу молчать.

Что-то приближалось к ним по коридору. Едва различимое постукивание, похожее на топот лап грызуна по плохо обработанному деревянному полу. Хорёк господина Прибилитца.

Магнус вспомнил маленькую злобную морду и отвратительный злобный визг, когда у Джеда отняли карамельку. При мысли, что подлый зверь снуёт тут повсюду, может забраться куда угодно и таращиться оттуда маленькими злобными глазками, становилось не по себе.

А вдруг он остановился прямо перед отсеком Магнуса? По крайней мере, стука когтей больше не было слышно. Потянулись бесконечные секунды, и Магнус ждал, что в любое мгновение из-за болотной шторки появится треугольная морда мерзкой твари.

Но тут Плевок дал отбой тревоги.

– Опасайся Стукача, – предупредил он. – Он всё передаёт Прибилитцу.

Это был такой подарок Магнусу? Или просто лишний повод продемонстрировать, что здесь, в Спальне, нет ничего, о чём не знал бы Антон?

Магнус не успел задать себе эти вопросы. Главарь экстримов молча подтянулся на перегородке, перемахнул на ту сторону и растворился в темноте.

7. Первая смерть Антона Спитла

У тех, кого ссылали в Спальню наказаний, было по крайней мере одно преимущество: в течение дня никто тебя пальцем не тронет, можешь жить спокойно и делать что хочешь. Обитатели Спальни наказаний автоматически попадали в касту неприкасаемых – это было самое дно лицейского общества. И учителя, и ученики относились к ним с презрением, но при этом побаивались и старались лишний раз не будить лиха.

У Магнуса никогда не было друзей, а теперь все вообще отвернулись от него, как от чумного. Только астрономическое число часов отсиживания после уроков, которое ему впечатали, вызывало всеобщий живой интерес. Две тысячи? Два миллиона?