Магнолия мадам Бовари - [50]

Скоро появились молоденькие девушки в национальных костюмах, которые пытались обучить туристов какому-то танцу. Успех был переменный, однако энтузиазма хватало у обеих сторон.

– Я хочу туда. – Ева указала на веселящуюся толпу.

– Зачем? – удивился Марк.

– Хочу маску и возможность присоединиться к массовым гуляньям психически здоровых обывателей.

– Э-э… будем считать, что я тебя понял. – Мужчина поднялся. – Девчонки, вы с нами?

– Не сейчас, я на этой мостовой все ноги сломаю, – кивнула Вика на свои туфельки на шпильке. – Вопросы о том, зачем я их напялила, считаются святотатством и караются сожжением на костре.

– То есть хочешь, чтобы народу было еще веселее?

– Хочу.

Спорить он не стал, потому что Ева уже тянула его в сторону мельтешащих людей. Марку, похоже, и самому не слишком хотелось оказываться в толпе. Но ни отказать, ни отпустить ее одну он не мог.

Вике оставалось лишь радоваться, что он взял это на себя. А еще – что Катя решила присоединиться к ним. С ней можно было обсуждать поток туристов, не спеша потягивая вино из тонких бокалов.

– Смотри, как дама напрямик идет!

– Она не идет. Она танцует. А все раздавленные жертвы считаются «сами виноваты»!

– Как думаешь, не загорится у той тетеньки шляпка?

– Все зависит от того, насколько силен у факира ген верблюда!

– И то правда… О, а он что тут делает?

Сначала Вика не поняла, на кого именно указывает ее собеседница. Но потом, присмотревшись, заметила среди гуляющих внушительную фигуру седого мужчины, который оградил их от мести Софи.

Здесь он выглядел как-то странно. Слишком ухоженный, что ли, и дорого одетый на фоне туристов в майках, шортах и карнавальных масках. Да он и сам словно понимал, что не место ему здесь: его движения были растерянными, он то и дело оглядывался по сторонам.

– Похоже, ищет что-то, – прокомментировала Вика. – Или кого-то…

– Ему в любом случае было бы легче, если бы он снял темные очки! Не представляю, как он в людей не врезается…

– Ты его хоть раз без этих очков видела?

– Вообще-то, я его особо часто и не наблюдаю, – задумалась Катя. – Но если с этой стороны подойти… Нет, вроде не видела… Думаешь, глаза у него нет?

– Не знаю, но он странный…

Мужчина словно почувствовал, что его обсуждают. Он растворился в толпе, приблизившись к ним. Вика подозревала, что он их даже не увидел.

Скоро вернулся Марк, выглядевший более оживленным, чем при своем вынужденном уходе.

– Там оказалось не так плохо, как я предполагал! – отрапортовал он. – А где Ева?

– Это ты у нас спрашиваешь, человек, который ее с собой забрал?

– Она хотела вернуться раньше, – нахмурился Марк. – Сказала, что ей жарко, и пошла к вам.

– А ты где был?!

– Пиво пил, блин! Но если по факту, воду. Там душно. Потом знакомого увидел, перекинулись парой слов, и я сюда направился. Так она не возвращалась?

Дело принимало неприятный оборот. Похоже, Ева отчаялась получить поддержку и решила получить свободу самостоятельно. Причем она двадцать раз подумает, прежде чем возвращаться! Понимает, что второй раз ее так просто не выпустят. А где ее тут искать? Город огромный, и, по сути, даже Кате знакома лишь его часть!

Пока Вика соображала, нужно ли рассказывать Марку про их с Евой недавний разговор, проблема решилась сама собой. Девочка появилась из толпы и направилась к ним. В руках она несла черно-белую фарфоровую маску.

– Ты где была?! – незамедлительно возмутился дядя.

– Была против собственной воли вовлечена в хоровод иностранными туристами. Кажется, немцами, но они были неразговорчивы.

– А кольцо они же стянули? – Катя указала на ее руку. – У тебя такое колечко хорошенькое было… Я это отметила еще!

Ева подняла руку и растопырила тонкие пальцы так, что стало отчетливо видно: на них ничего нет.

– Кольцо?.. Да, его больше нет. Не знаю, куда делось… Должно быть, я его и правда потеряла!

* * *

Все знали правду с самого начала. Стоило догадаться, что так будет. Анри был в курсе, что она не любит выставлять свою жизнь напоказ, – поэтому, чтобы отомстить ей, сделал объектом сплетен самое дорогое, что у нее было. И теперь уже коллеги старались общаться с ней как можно меньше, шарахались от нее, будто она прокаженная. Они никогда не были друзьями, и все-таки Линн не понимала подобного отношения. Им-то она что сделала?!

Она уже пожалела, что поддалась эмоциям и сразу раскрыла правду Аворио. Девушка знала, что сотрудницам беременеть нельзя. Этому целый пункт в контракте был посвящен! А она даже не задумывалась об этом, между ними все так быстро закружилось…

Поэтому, узнав о беременности, она решила, что будет лучше рассказать. Линн опасалась, что это и так станет очевидно даже на ранних сроках – по тошноте, например, или другим признакам токсикоза. Если о нарушении доложит кто-то другой, ее точно накажут и заставят сделать аборт!

Линн почему-то была уверена, что, если она объяснит ситуацию, Аворио пересмотрит ее контракт и пойдет ей навстречу. Если бы! Они с Анри и закончить ей не дали! Налетели, как два рыхлых раскормленных стервятника!

Девушка сопротивлялась как могла. Осознание того, что она ответственна не только за свою жизнь, придавало ей сил. Но она была не уверена, что выдержит, – пока не появился Эрик. Она его не звала, а он словно почувствовал, что нужен… как ангел настоящий!