Магнит - [14]
- Я пройду? - бесцеремонно спросил Лев, не потрудившись поздороваться.
Комов от неожиданности пропустил. Вслед за Львом в квартиру шмыгнула и Оля Баритончик.
- Родители дома? - задал самый важный вопрос непрошеный гость, заглядывая в комнату.
- В театре. А что случилось?
- Ты разве не знаешь?
- Насчет Олега, что ли? Я-то здесь причем?
Вот это мы сейчас и узнаем.
Руки Льва потянулись к ярко-красному тяжелому полотенцу, которое все еще висело на шее Комова...
Примерно полгода назад между старшим из братьев Моховых и Олегом Комовым произошла первая стычка, причина которой была более чем серьезна. Комов обвинил Льва в плагиате. По городу прокатилась информация, что будто бы КВН-щики вовсю использовали интернетовские анекдоты, слегка их переделывая. В сущности, так оно и было, но Лев тут оказался совершенно ни при чем. Просто Комов таким образом сводил счеты с Олегом, с которым нередко ссорился в гимназии. Надо заметить, что придумать повод для ссоры Олегу труда не составляло.
Кое-кто с радостью поверил, что Лев с друзьями занимается плагиатом, Комов все сделал умело / почти отличник/, использовал газетку "Первая молодость", которая печатала все подряд. При этом сам остался несколько в стороне.
Впрочем, вычислить Комова было легко. Лев помчался в гимназию выяснять отношения и непременно бы выяснил, если бы не физрук Юрий Павлович. До драки не дошло, хотя и Лев, и Стас оказались в учительской... Через три дня в "Первой молодости" появилось опровержение предыдущей статьи. Скандал вроде бы утих. Но, вполне возможно, Комов не успокоился...
Итак, руки Льва потянулись к полотенцу, но тут в Комове проснулся самбист, и через секунду кавээновский капитан уже лежал на полу, уткнувшись лицом в йеменский ковер желто-коричневого ворса. Кто бы знал, как это унизительно - быть поверженным какимто паршивым Комовым /почти отличником/, не добившись ровным счетом ничего.
Но тут произошел важный поворот в истории, ко Льву Мохову присоединился и сам Комов. Места на йеменским ковре хватало. Это означало, что в бой был пущен засадный полк, то есть Оля Баритончик, в чьих руках воинственно блестела лакированная маска сомалийского колдуна, только что снятая со стенки. Именно деревянной маской перепуганная Оля приложилась к затылку Комова, в робкой надежде сравнять счет.
Два поверженных мужчины, а над ними хрупкая девичья фигурка эта картина впечатляла.
Через пятнадцать минут все трое относительно мирно сидели за журнальным столиком, на котором кроме наполненных ароматным кофе чашек имелись еще несколько сортов печенья, фрукты и прочее.
- А то может быть водки выпьем? - предложил Комов, потирая ушибленный затылок.
- Ты с ума сошел, - прорычал Лев.
- А что такого? Я же не самогон предлагаю. Или студенты водки уже не пьют?
- Нет, не пьют, - грозно сказал Лев. - Им не достается. Гимназисты все выпивают.
Оля, очевидно опасаясь того, что перемирие прервется с первым сорокоградусным глотком, вызывая огонь на себя храбро предложила выпить водку одна, за троих.
Лев нахмурился и ее инициативы не одобрил.
- Как хотите, - удивленно пожал плечами Комов. - В этом доме от водки еще никто не отказывался.
Как бы то ни было, боевые действия не возобновлялись. Более того - начался обмен мнениями. Обмен с доплатой, если считать качественный кофе.
Оля, благодаря которой и было достигнуто равновесие, молча поглощала хурму. Говорил, в основном, Комов. Он по-прежнему утверждал, что никакого отношения к исчезновению Олега не имеет
- Он в последнее время как-то притих. Может быть, надоело дурака валять?
- Допустим, - нехотя произнес Лев. - Но в гимназии ты не один учишься. Плюс учителя. Ни с кем из них стычек не было?
- Стычек? - задумался Комов. - Вроде бы нет. Правда есть в нашем классе некая дама...
- Кто такая?
- Да так, дура одна.
- А поподробнее?
Что мог сказать Комов о Юле Гуляевой? Немногое... Собственно, он уже ее охарактеризовал. Если еще точнее - красивая дура.
Лев, глядя на выражение лица Комова, подумал: "Не потому ли ты так говоришь, что ей на тебя наплевать?" и проникся преждевременной симпатией к этой самой Юле Гуляевой.
Сердце в трауре вижу, и зверь
Заползает в охрипшую грудь.
Черным выкрасить красную дверь
Умоляю себя: "Не забудь!.."
из песни(12)
Устав звать Олега Мохова. Шуйский затих. Уже минут двадцать они бродили по подвалу, добрались, наконец, до металлической двери, к сожалению - крепко-накрепко закрытой. Никакого замка, однако, видно не было. Даже замочной скважины. Зато щели между дверью и кирпичной стеной были широкие, хотя и не настолько, чтобы протиснуться через одну из них.
- Кажется, с той стороны прижато, - вслух подумал Шуйский.
- Навалимся, что ли? - тоскливо предложил Бург. От минутного всплеска его активности и следа не осталось. Да и какие в этой темноте следы?
- Навалимся, - отозвался Шуйский.
Но дверь не поддалась. Как будто это была стена, обыкновенная металлическая стена, к которой можно прижаться, по которой можно провести рукой, ногой или даже любопытным носом, но сдвинуть ее с места - затруднительно. Да что там - затруднительно... Есть двери в форме стен, а есть стены в форме дверей. Есть люди в форме военных и военные в форме людей... Но не об этом речь. Они потолкались у дверей минут пять, погремели, потыкали фонариком во все щели и слегка успокоились. Посовещавшись же - решили возвращаться. Похоже, их миссии сегодня не суждено закончиться успешно.
Где бы ни обитал человек — среди современной техники, в космических пространствах будущего, в далеком прошлом, в историческом или выдуманном мире, — он всегда ищет свое место в жизни. И ради этого порой он отваживается на поступки, никак не вяжущиеся со здравым смыслом, традицией или моралью. Так происходит и в мире, который открывается перед читателями на страницах романа Алексея Семенова, — мире, поразительно напоминающем древнюю славянскую Русь. Чтобы найти свое место в жизни, свою долю, герою романа предстоит пережить немало потерь, попробовать на вкус жизнь — такую, как она есть, научиться быть достойным своей судьбы, ждать и верить.
Что такое любовь?Спросить у Омара Хайяма?Да что знает он о любви XXI века?!Что знает он о физиологии отношений?!Что знает он об исступлении в любовной истерике?!Спросите лучше у героев этой книги, которые циничны в любви на грани чувств и чувственности.Что такое ревность?Спросить у Отелло?Да он ребенок по сравнению со страстями, нервами, изменами, подозрениями, наглым флиртом и местью героев этой книги.Что такое страсть? Спросить у Захер Мазоха?Да не знает он настоящей боли.Боль приходит с воспоминаниями.Поэтому спросите у героев книги — Ричарда и Варвары.Они скажут правду.А вы… заплачете.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.