Магнит - [49]

Но этот же дом вызывал у меня, да и не только у меня, другие, менее весёлые воспоминания. А именно — вечеринку в честь дня рождения Хейли.

Самый ужасный момент был даже не тот, когда мы нашли мёртвого Джо, нет. Самым ужасным был тот момент, когда мы разделились. Когда Сидни осталась на парковке. Когда мы не понимали, что происходит. Когда все исчезли.

Это начало конца и было самым страшным. Когда начинаешь падать, никогда не знаешь наверняка, чем это падение закончится. Мы не знали. Мы тогда даже и не знали, что вообще падаем. Узнали потом и очень пожалели о том, что узнали.

— Здесь, вероятно, Хейли навела полнейший хаос, — с грустью вспомнила Сидни, войдя в свою комнату. Сейчас ничего не говорило о том, что здесь происходило совсем недавно, но стоит вспомнить тот звонок моей подруги, когда её переполняли одни эмоции. Когда её комната выглядела так, словно её обыскивали на наличие тех же наркотиков.

— Хаос она навела повсюду, — горько усмехнулся я. — Везде, где только можно.

— И зачем? — спросила Сид, не ожидая услышать какой-либо ответ.

— Может, она устроила беспорядок снаружи, потому что хотела избавиться от беспорядка внутри?

Она пожала плечами. Переложила какие-то тетрадки на полку, убрала ручки в пенал. Вновь подошла ко мне.

Повисло неловкое молчание. Нам обоим хотелось говорить, но, видимо, мы не могли найти нужных слов. А меня тянуло к ней, словно магнитом, и я ничего не мог с собой поделать.

— Сидни, — тихо прошептал я, заправив выбившуюся прядку волос ей за ухо. Провёл ладонью по её щеке.

Сидни, наша маленькая кукла Барби, попавшая совсем не в нужное место. Но здесь она нашла меня.

И я понял: я нашёл её.

Я наклонился к ней, она поднялась на цыпочки, положив мне руки на плечи. И наши губы встретились.

Я запустил руки в её спутанные волосы, а она отвечала на все поцелуи с той страстью, что, казалось, ждала этого момента всё то время, когда она любила меня. Любила, любила, любила всегда, при любых обстоятельствах, несмотря ни на что. А теперь я любил её. Здесь и сейчас. Ощущая вкус её клубничного блеска для губ, чувствуя, как её пальцы хрупко впиваются мне в спину. Открываясь друг от друга на какое-то мгновение из-за нехватки воздуха и снова ныряя в бездну.

Этой бездной были мы. Опустошённые, распластанные по земле этого города. И утешение мы смогли найти только в нас самих. Только друг в друге.

Она сама потянула меня к кровати. Повалила меня на неё, не переставая целовать. Я понимал: она слишком долго ждала этих мгновений. На пару секунд мы остановились и посмотрели друг на друга.

— Это вообще нормально? — осторожно хихикнув, спросила Сидни.

— Что именно?

— То, что мы творим.

— Разве здесь есть что-нибудь… — я ненадолго задумался и закончил фразу: — Противозаконное?

Она улыбнулась. Покачала головой.

Тогда я перехватил инициативу. Теперь я навис сверху, изучая взглядом её лицо.

Снова секунды молчания. А потом снова вливаемся в нашу общую бездну.

Всё превращается в сплошные ощущения. Ощущения губ, рук, чувство какого-то единения. Её холодные руки под моей футболкой. Её трепещущие ресницы. Её приглушённый смех.

А потом кто-то словно заставил метроном тикать чаще. И всё замелькало в каком-то бешеном темпе. Не то presto, не то allegro. Без постепенного нарастания, а очень резко.

Футболка — прочь. Кофта, пуговица за пуговицей, — тоже — прочь. Молнии будто бы недовольно зажужжали и смолкли.

И снова всё в сплошных ощущениях. Ощущая друг друга, ощущаем безысходность. Ощущаем весь абсурд ситуации, всю его сущность. Понимаем: мы выше этого. Понимаем: мы — это мы. И нет ничего более настоящего, чем то, что происходит с нами.

***

— Бриджет дома сидит на успокоительных, — возвестила Сидни, глядя в телефон. Я повернулся на бок.

— А что с теми, кто был в классе? — спросил я. Сейчас мы снова вернулись к событиям, произошедшим в школе. Всё-таки от них отойти было не так-то просто.

— Бри пишет, что все ранены, но не так уж и сильно. Мистер Клаус скончался на месте.

— Я видел, — сказал я и вздрогнул. Всего пару часов назад я успел побывать на настоящем кровавом пиру, а казалось, что это всё было так давно.

Сид поёжилась под одеялом, натянув его сильнее на себя. Вид у неё был, как у напуганного цыплёнка.

— Жуткое зрелище, — пробормотала она. — Это ж в него очень много осколков и…

— Голова была вся в крови, — оборвал её я и понял, насколько омерзительно эти слова звучали. И как это ужасно выглядело.

Да уж, мёртвый мистер Клаус теперь вполне может являться ко мне в моих ночных кошмарах.

— И Бриджет это предчувствовала?

Я попытался улыбнуться.

— Видимо. По крайней мере, она говорила, что предчувствовала что-то. И у неё было такое странное состояние, будто она призраков видела. Хотя не знаю, мы ж в такое состояние не впадали, когда с Хейли общались.

Сидни задумчиво провела рукой по волосам.

— Это всё очень странно, — наконец, вынесла она свой вердикт. — Почему она знала, что случится что-то плохое?

Я вздёрнул плечами.

— Понятия не имею. Но её жалко было в тот момент. Так не сыграешь. Ей реально плохо было.

Сид подняла с пола свою кофту и натянула её на себя. Начала застёгивать пуговицы. Пальцы у неё едва заметно подрагивали, но я это замечал.