Магнит - [17]

Тем не менее, мне пришлось пойти с ней.

— Почему ты не любишь ходить в магазины, которые не связаны ни с книгами, ни с едой? — спросила она меня тогда.

— Забежать в магазин сувениров я не против, — возразила я, но тут встретила её возмущённый взгляд.

— Дурочку из себя не строй, — сказала Хейли, оперевшись рукой на стенд с вешалками, на которых висели разноцветные майки со странными и не очень надписями. — Все девочки любят красиво одеваться.

— Может, я не девочка, — пошутила я. — Я люблю удобно одеваться. А красиво… некрасивые вещи я же не куплю, так ведь?

— Всё равно когда ты со мной, все будут смотреть на меня, — захохотав, сказала она.

Казалось бы, все и так смотрели на неё. Но нет, ей захотелось больше внимания. Или ради чего она вступила в эту секту? Или чем это сборище являлось.

Лексе удалось раскрыть другие переписки. В принципе, ничего в них интересного не было. Типа "привет, как дела", "до скорого, пока". И ни слова про шабаш. Это было странно.

Личный дневник для нас оставался чем-то священным. Нет, мы не молились ему. И не приносили жертвы. Но мы хранили его до лучших времён, понимая, что в нём мы сможем найти что-то действительно важное. Хотя о каких лучших временах мы можем говорить, когда всё и так уже хуже некуда?

Бриджет была рада принимать во всём этом участие. Она словно почувствовала себя частью чего-то очень важного. Не скажу точно, как я к этому относилась. Сидни вон радовалась, будто в лотерею выиграла. А мне, если честно, вообще по барабану.

Но в то же время это задевало меня, ведь, как оказалось, всё это касалось Хейли. Моей лучшей подруги. Не их.

И по идее, это не их проблемы.

Хотя Бриджет потеряла Джо. Наверное, её можно понять. Мы с ней в каком-то смысле первые жертвы, ведь Хейли с Джо… им уже не плохо, они ж мертвы. А нам плохо.

***

В личном дневнике Хейли был разворот, исписанный одним словом: лес.

Лес, лес, лес…

— Почему лес? — спросил Билли, увидев это.

— Шабаш был в лесу, — напомнила я. — Возможно, дело в этом.

— Возможно, — фыркнул Томас. — Совершенно точно! Но зачем писать это миллион раз?

— Может, она сошла с ума? — осторожно предположила Бри.

Вполне вероятно.

Хотя совсем недавно сумасшедшей мы считали именно Бри.

— Это странная история, — проговорил Томас, и я еле подавила в себе желание воскликнуть что-то вроде: "Да неужели! Как ты догадался?". — И я думаю, надо сходить туда.

— Куда? — непонимающе спросила Сидни.

— В лес.

ГЛАВА 4. ЧЕМ ДАЛЬШЕ В ЛЕС

Тот дикий лес, дремучий и грозящий,

Чей давний ужас в памяти несу!

— Данте Алигьери "Божественная комедия"

Томас

— Да, в лес. И нечего тут смеяться! Не до шуток.

Я вытер рот бумажной салфеткой и снова посмотрел на своих друзей. Те явно не пылали желанием поддержать мою идею. Безумную ли? Это уж можно решать, лишь посмотрев на ситуацию под разными углами.

— Никто не смеётся, Томми, — сказала Чарли. — Просто это сумасшествие.

— Знаю. Прекрасно знаю. Но у тебя есть какие-то другие предложения?

— Ага, конечно есть. Сидеть дома и не высовываться. И покончить с этим! Хватит играть в сыщиков, — разозлившись, она поспешила встать из-за стола.

И тут зазвучала сирена.

Пожарная тревога.

В любой другой день, месяц, год она бы не взбудоражила нас так, как сейчас. Я вскочил с места, схватив Лексу за руку и потащив за собой. Никто не ожидал такого поворота событий. Опрокинув стакан, наверное, с яблочным соком на пол, Сидни подхватила под руку Бри, за ними опрометью бросился Билли. Чарли, действуя несколько заторможенно, оказалась в хвосте нашей компании.

Все остальные ученики нисколько не удивились сирене, некоторые даже решили её проигнорировать. Мы первые выбежали из столовой и устремились к выходу. За нашими спинами раздавались голоса учителей, старавшихся собрать учеников в группы.

— Куда… мы… так… бежим? — запыхавшись, стараясь перекричать сирену, делая паузу перед каждым словом, спросила Сидни. Я остановился, переводя дух, у самых дверей и, оглянувшись, открыл её и вышел на улицу, поманив остальных за собой.

— Мало ли, что здесь происходит на самом деле, — ответил я на её вопрос, подняв голову. Небо сегодня было такое голубое-голубое, без единого облачка. Аж подозрительно становилось. Наконец, я выпустил руку Лексы, которую, сам того не заметив, сжимал слишком долго. Она чуть смутилась, но через миг вновь смотрела на всех так, будто ничего не произошло.

Вскоре после нас из школы вывалилась толпа народа. Некоторые возмущались, говоря что-то вроде: "Почему это всегда происходит тогда, когда у нас физкультура?", другие молчали, третьи смеялись, общаясь друг с другом.

Чарли нахмурилась, засунув руки в карманы джинсов. Всё это явно действовало ей на нервы, причём уже далеко не первый день. Она изменилась с того дня, как Хейли не стало. Это заметно. Раньше она больше смеялась, улыбалась, да и вообще была более живой, чем теперь. Конечно, это тяжёлая потеря, и её можно понять. Но стоит ли запирать свою душу в клетке, словно птицу, лишь потому, что родственной души больше нет? Я помню, как мы с ней дружили раньше. Что и говорить, я сам тогда был другим. Больше времени тратил впустую, если обобщить всё, не перечисляя. А теперь мне кажется, я стал чуть серьёзнее. Хотя, наверное, мне так только кажется. Кого я пытаюсь обмануть? Окружающих? Самого себя?