Магия взлома - [16]
- Как я и догадывался, он снова просит меня помочь, и опять, чтобы я помогал за свой счет. Этот доброхот пустит меня по миру. Вы надолго сюда?
- Ну, пока что на месяц я думаю, а там как дела пойдут, видно будет, - ответил я.
- Ладно, могу поселить вас в комнате на двоих, за месяц возьму тридцать пять монет серебром. Это со скидкой, учитывая, что за вас просит мой братец-доброхот. Согласны?
- А двух разных комнат для нас нету? - спросил я.
- Чего нет, того нет, я и так иду навстречу просьбам братца. Ну, так что решаете?
- Идет, и завтраки включены в цену, - ответил я предложением.
- Хорошо, но деньги вперед,- немного поразмышляв, ответил Ленокр.
Так мы расстались с большей половиной своих денег, оставшихся денег должно было хватить на питание, я, по крайней мере, надеялся на это.
- Ваша комната пятая по правую руку на втором этаже, пойдем, я дам ключи, - сказал хозяин заведения и направился к стойке.
Мы последовали за ним, после чего с ключами отправились в положенную нам комнату.
Комната была не фонтан, но на уровне стандартного гостиничного номера, те же кровати, только тут не из ДСП, а из чистого дерева. Деревянный стол у окна, два стула при нем, конечно же, шкаф, куда без шкафа-то. Не было только телевизора и телефона, ну и холодильника, и что-то мне подсказывало, что и удобства с душем тоже находились не в номере. Что-то я заскучал по простым чудесам своего времени, ну хотя бы душу, телевизор и дома кроме бесполезной сотни каналов ничего не показывал хорошего. А вот волшебство цивилизации: душ и удобства были бы кстати. До этого момента туалет для нас был, как говаривал кто-то из классиков: "Вам везде" да и душ был в любой речке. Но как-то я подустал от такого естества. Очень кстати комната была разделена стенкой на две трети, и кровати были поставлены в разных полукомнатах, это давало хоть какой-то шанс на спокойную жизнь. У кроватей стояли маленькие не то тумбочки, не то просто ящички. Светильников тут не обнаружилось, так что купленный нами у мага будет очень кстати. Янли сразу застолбила за собой дальнюю часть комнаты, которая от входной двери закрывалась стенкой, мне же досталась оставшаяся кровать и все, что к ней прилагается. Некоторое время девочка была занята обустройством "своей" комнаты, в результате чего шкаф у меня был нещадно отобран, в том смысле, что пользоваться мне им запретили. На вопрос, почему нельзя, я получил логичный ответ,- " У тебя же ничего из вещей нет, на кой тебе шкаф?" Против логики как говорится, не попрешь, я даже не стал заморачиваться, какие у нее там будут лежать вещи. Я бухнулся на кровать и поймал себя на мысли, что смотрю в угол комнаты, а рука привычно шарит по тумбочке и кровати в поисках пульта. Черт, сдадут ведь местным лекарям как больного. Из телевизоров в комнате было только окно, одно у меня и второе у Янли. Мое выходило над улицей и в скорости упиралось в стену противоположного дома, моей соседке повезло больше, ее окно выходило дальше и в стенку не упиралось, так что в него было видна часть города. дурацкий вопрос махнуться комнатами можно было не задавать. Девочка уже разложила на тумбочке какие-то шкатулочки или коробочки, на кровати расстелен какой-то цветной лоскут, а в шкафу повисли два не то платья, не то сарафана. Походный человек, как я погляжу, дом везде, хотя жить нам тут можно месяц, раз уж проплатили, так что можно себе позволить устраиваться довольно основательно.
- Ну что, чем займемся, куда сходим, а? - протараторила, забежав на "мою" половину жилья Янли.
- Ты не находилась что ли, лично я уже замаялся. Кстати, на твоем месте я бы не шибко расхаживал по городу, ситуация на воротах в город меня не позабавила. Расскажи-ка мне, почему ты очень похожа на воровку? Причем, как мне стражник намекал, ну очень похожа.
- Вот ты в кого такой зануда Росмерт! Мало ли тут воровок, обознался стражник, они как глаза зальют в обед, так к вечеру друг друга допрашивать начинают.
- Слушай, Янли, я не собираюсь тебе приговор выносить, просто хотелось бы знать, кто со мной ходит. А то в городе еще кто-нибудь может обознаться, так никаких денег не хватит всем доказывать, что ты честная девочка. В общем, либо ты мне рассказываешь правдивую историю, почему тебя могут искать, либо я возвращаю тебя Лакриму. И не надо мне намекать на деньги, мне твоих денег не надо, вернешься в нижний город богатой.
- Ну и ладно, ну и вернусь, - произнесла Янли и ушла на свою половину, судя по бряканью, она начала собирать свои вещи.
Вскоре оттуда донеслись всхлипывания. Войдя в комнату девочки, я увидел, что она лежит на кровати и ревет, уткнувшись лицом в подушку. Ну вот, только этого мне и не хватало. Никогда не знал, что делать с плачущими детьми. Нехорошо как-то получилось. Я присел на край кровати.
- Извини, Янли, не знаю, что на меня нашло, это твоя тайна, захочешь - расскажешь.
Девочка продолжала реветь, не обращая на меня внимания.
- Прости, просто мне хотелось полной ясности, кто ты и зачем ты так настойчиво пошла за мной, особенно после сценки с охранниками. Перестань реветь, а. Ну что мне сделать, чтобы ты перестала плакать?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.