Магия ранит - [3]

Он моргнул, удивленный сухим официозом моей фразы, и грациозно поднялся:

– Да-да, конечно. Благодарю за кофе.

Я проводила его до порога. Стемнело, яркая луна высеребрила траву на газоне. Белые мальвы у крыльца казались россыпью звезд.

Он спустился вниз по трем бетонным ступенькам.

– Грег!

– Что? – Он резко обернулся, и его аура заколыхалась, как плащ.

– Нет, ничего. – Я захлопнула дверь.

Таким я его и запомнила: окутанный сиянием человек на залитом луной газоне.

Господи, помоги…

Я обхватила себя за плечи. Хотелось заплакать, но слез не было. Во рту пересохло. Оборвалась последняя нить, связывавшая меня с семьей. Никого у меня нет.

Ни отца, ни матери, а теперь и Грега. Сжав зубы, я отправилась паковать вещи.

2

Магическая волна накатила в ту самую секунду, когда я собирала сумку. Пришлось вместо обыкновенной машины заводить ржавый «Кармелион», – побитый жизнью пикап фисташкового цвета, да еще без левой фары. У него было одно преимущество: он работал на заколдованной воде и оставался на ходу во время магических приливов. В отличие от двигателей нормальных автомобилей, мотор «Кармелиона» не фырчал, не урчал и не взревывал. Он стонал, чихал, скулил, а иногда с огорчительной регулярностью начинал громоподобно трубить. Ума не приложу, кто и почему окрестил пикап «Кармелионом». Когда я покупала его на свалке, имечко уже красовалось на лобовом стекле.

К счастью, обычно ему требовалось продержаться миль тридцать до Саванны. Сегодня я поехала вдоль силовой линии, что тоже было неплохо: она протащила мой пикап почти до самой Атланты. В городе, увы, от него было мало проку. Теперь «Кармелион» медленно остывал на стоянке, разбрызгивая во все стороны воду и магию. Чтобы вновь запустить двигатель, потребуется минут пятнадцать. Ну и ладно. Я планировала здесь задержаться.

Ненавижу Атланту. Ненавижу города, и точка.

Выйдя из машины, я посмотрела на облезлое строеньице, где, предположительно, должна была располагаться местная штаб-квартира капитула Ордена рыцарей милосердной помощи. Организация предпринимала титанические усилия, чтобы скрыть свою истинную численность – и, конечно, могущество, – но в данном случае ребята слегка перестарались. Среди монументальных кирпичных домов трехэтажная бетонная коробка торчала как гнилой зуб. Стены – в ржавых потеках от воды, сочащейся из дырявых водосточных желобов, приляпанных к самому краю железной крыши. Крохотные оконца с пыльными стеклами, изнутри закрытые жалюзи, были забраны толстыми металлическими решетками.

Наверняка в Атланте имелся еще один корпус, где, собственно, и велась настоящая работа, пока тутошние рыцари разыгрывали скромников перед почтеннейшей публикой. Вот там есть и отличный арсенал, и компьютерная сеть с базой данных на всех, кто обладает властью, хоть магической, хоть обычной. Где-то в тех сетевых недрах имелось и мое имя с пометкой, вроде: «Недисциплинированна, бесполезна. Отсев». Чудненько.

Я протянула руку к стене. В четверти дюйма от бетонной поверхности пальцы наткнулись на что-то упругое, напоминающее теннисный мячик. Кожа замерцала серебристым светом. Я отдернула руку. Здание защищено от враждебной магии. Если какой-нибудь сорвиголова метнет в него файербол, тот отскочит, ничем не повредив серым стенам.

Я дернула на себя створку двойных металлических дверей и вошла внутрь. Направо был узкий коридор, который заканчивался дверью с большой красно-белой табличкой «Посторонним вход воспрещен». Прямо передо мной вверх уходила лестница. Поскольку иного пути вроде бы не было, я двинулась по ступеням, мысленно отметив их исключительную чистоту. Никто не попытался меня остановить. Никто не поинтересовался, что мне здесь надо. Все вокруг буквально кричало: «Посмотрите на нас! Мы – полезны и совершенно безобидны. Мы служим обществу, любой может переступить порог нашей штаб-квартиры».

Непритязательность здания я еще понять могла, но, по сведениям из открытых источников, выходило, что весь капитул состоит из девяти рыцарей: заступника, дознавателя, трех защитников и стольких же стражей. Девять человек на целую Атланту? Ну-ну.

В конце лестницы меня ожидала очередная металлическая дверь, на сей раз окрашенная в уныло-зеленый цвет. На уровне глаз слабо светилось изображение кинжала. Рассудив, что стучаться глупо, я тронула дверь и та распахнулась.

Передо мной протянулся длинный коридор, поражающий буйством красок: серость, серость без конца и без края. Истинное отдохновение для усталых глаз. Тонкая ковровая дорожка оказалась мышастой, стены снизу – стальные, сверху – оловянного оттенка. Небольшие, смахивающие на бородавки, плафоны на потолке были дымчатыми. Видимо, дизайнер из эстетических соображений выбрал для них какое-то чересчур мутное стекло.

Нигде ни пятнышка, ни пылинки. В коридор выходило несколько дверей: за ними, вероятно, располагались кабинеты. А в самом конце маячила массивная деревянная дверь с черным эмалевым щитом, схожим с коршуном. В его центре сиял начищенной сталью восстающий лев.

Рыцарь-заступник. Тебя-то, парень, мне и надо.

Я двинулась вперед по коридору, по пути заглядывая в приоткрытые двери. Слева находилась оружейная: мускулистый коротышка, пристроившись на деревянной скамье, начищал дха. Широкое лезвие вьетнамского меча голубовато мерцало под промасленной ветошкой. Справа обнаружился тесный, но опрятный кабинетик. За столом сидел крупный темнокожий тип и разговаривал по телефону. Скользнув по мне безразличным взором, он заученно-вежливо улыбнулся, не прерывая беседу.