Магия пустыни - [11]

— Мне жаль, если… если я обидела кого-то или… нарушила какие-то правила. — Сэм заставила себя извиниться, в душе презирая подобную мягкотелость. Но девушке не хотелось испортить себе карьеру, и она не могла позволить ему наказать ее только за то, что он сожалеет об их нечаянном поцелуе.

Неужели он думает, что она сама не жалеет об этом? Не означает ли этот его взгляд, что он понял: ее извинение имеет отношение не только к ее профессиональным изысканиям?

— Покажите мне, где это ваше предполагаемое отклонение, — скомандовал он, не ответив на ее извинение. Вере знал, что должен сосредоточиться на плане, который подготовил, чтобы попытаться обыграть ее.

Он стоит слишком близко, подумала Сэм, скосив глаза на его руку на спинке стула.

Ей вовсе не обязательно подчиняться его приказам. Она могла бы попросить его уйти. Он был, в конце концов, в ее личном помещении, и Сэм не знала, сколько еще выдержит это давление.

Как принц сам заметил, информация, которую она собирала, не относилась к ее работе, и потому она вовсе не была обязана делиться ею с кем-либо. Тем не менее здравый смысл подсказал ей, что было бы глупо выразить это вслух. Стараясь, чтобы ее рука не дрожала, она потянулась за мышкой и выделила область вокруг источника.

Принц наклонился ближе к экрану, и девушка почувствовала его дыхание на своей коже. Сэм ощущала тепло его тела, его запах и тот эффект, что все это оказывало на нее, посылая серию непрошеных импульсов ее телу. Осознавала ли она, какому унижению она могла подвергнуть себя уже в следующее мгновение?

Конечно, Сэм слышала этот предостерегающий внутренний голос. Но в то же время слышала и другой голос, который, соблазняя ее, шептал, что если сейчас она откинет назад голову, то опустится на его плечо, а если принц положит руку на ее плечо, то он может повернуть ее к себе и…

Внезапно и злость и физическая боль желания прошли сквозь ее тело. Она не должна позволять себе ни так чувствовать и ни так думать! Что случилось с ее достоинством и здравым смыслом? Она и так позволила себе долгие месяцы мечтать о нем, веря, будто он разделял ее желание. Но сейчас, когда Сэм знала правду, одна лишь ее гордость должна была служить ей надежной защитой от физического притяжения к нему.

— Вот здесь я впервые заметила кое-что, — произнесла она, заставив свой голос звучать более-менее спокойно, и показала на темную отметку. Но неужели ее голос стал таким высоким или ей это только показалось? И заметил ли он, как напряглась ее рука, когда она двигала мышкой, стараясь избежать соприкосновения с его рукой?

Вере недоумевал. Ведь он смотрел только на экран, но каким-то образом видел и мягкую припухлость ее рта, и то, как поднималась ее грудь, когда она делала вдох…

Раздраженный направлением своих мыслей, принц перешел в атаку.

— Вы думаете, я поверю, что эти несколько черточек на карте свидетельствуют о изменении русла реки с таким стремительным течением, как Дхурани?

— Эта фотография сделана со спутника, — напомнила Сэм. — Естественно, она непривычна для нетренированного глаза.

Он бросил на нее презрительный взгляд.

— Уверяю вас, я достаточно хорошо знаком со спутниковыми фотографиями, дабы понять, что это означает.

— Тогда вам должно быть ясно, что из космоса бывшее русло выглядит более четко очерченным, чем это видно с земли, — сказала Сэм, решив показать, что ему не удастся смутить ее.

— Я знаток этих мест, но не могу сказать, что когда-нибудь замечал там что-то необычное, — холодно заметил он.

— Вероятно, вы не там смотрели.

А может быть, он просто не хотел ничего замечать, подумала Сэм, в то же время гадая, почему бы это могло быть… В конце концов, оба русла лежали в пределах границ, и не могло быть сомнения, что река протекает исключительно через землю Дхуран. И это делало тот факт, что русло было изменено — в чем она не сомневалась, — еще более интригующим.

Сэм почувствовала легкий толчок, когда, отпустив спинку ее стула, принц обошел его кругом и остановился перед ней.

— Возможно, — коротко сказал он, взглянув на свои часы. Сэм с облечением вздохнула, решив, что незваный гость собирается уходить. Но он сказал: — Сегодня после ужина мы отправимся к истоку реки. Это в трех часах езды отсюда. Там и переночуем. Утром вы мне покажете это ваше предполагаемое русло. А потом до наступления дневной жары мы вернемся обратно.

— Нет… — Ее реакция была инстинктивной попыткой защитить себя.

— Что?

Судя по выражению его лица, было ясно, что он не привык к возражениям. Правитель начал медленно приближаться к ней.

Ее паника усилилась. Но, к своему стыду, Сэм почувствовала и кое-что другое. И это другое говорило: на самом деле ты хочешь, чтобы он подошел к тебе.

— Нет, — повторила она, — не приближайтесь… не трогайте меня.

Принц остановился и посмотрел на нее, словно она была насекомым, выползшим из-под камня.

— Не трогать вас? — повторил он, будто с трудом мог поверить, что Сэм сказала это. — Вы осмелились подумать, что мне бы этого хотелось?

Разрываемая между оскорбленной гордостью и желанием, Сэм хотела бы напомнить ему, что был случай, когда он не просто дотронулся до нее, но и…