Магия Мериты - [5]

— Ты полагаешь, что сможешь его убедить?

— Да, надеюсь. У меня просто нет иного выбора. Официальные власти никогда не решатся на тот эксперимент, который я предлагаю.

— Ты имеешь в виду свою идею насчет сверхчеловека? Но ведь это потребует столько времени! При наилучшем отборе поколений десять-пятнадцать. Постоянный контроль… Нет, одной группке людей такое не под силу.

— Речь идет не о группке, а достаточно большой организации, сплоченной одной идеологией.

— Что ж, прости, но буду предельно откровенен. Я не верю, что ты сможешь его убедить. Даже у меня, твоего, я надеюсь, достаточно близкого товарища, проработавшего с тобой многие годы и, поверь, преклоняющегося перед твоим умом, даже у меня остаются сомнения. Затевать такой многолетний эксперимент, втягивать в него тысячи людей — для этого необходима полная убежденность.

— Или понимание, что иного не дано.

— Почему не дано? Если подтвердится моя теория, то человечество сможет освоить практически неисчерпаемый источник энергии, научится преодолевать галактические пространства. Получит возможность обосноваться на миллионах новых планет. Что еще нужно-то?

— По крайней мере успеть до надвигающегося хаоса собрать в кучку оставшиеся ресурсы и внедрить в практику твои теоретические изыски. Я поясню свою мысль, а пока давай выпьем, потому как разговор у нас предстоит долгий.

Судя по тому, как была запечатана бутылка, возраст вина был гораздо больше, чем предполагал Меример. Штопора, естественно, не оказалось, и они вдвоем потратили много времени, расковыривая пробку лазерной указкой. Пьянея от одного запаха, разлили вино в пластмассовые стаканчики и просмаковали первые капли.

— Чудо, — сказал Илин. — Не помню, пил ли я хотя бы раз в жизни подобный напиток. Но начинай свой разговор. Я готов слушать тебя до бесконечности. Вернее, до тех пор, пока не закончится этот божественный нектар.

— Хочу обратить твое внимание на то, что у нас разный менталитет. Ты — физик до кончиков ногтей, я — законченный математик. Мы по-разному воспринимаем действительность. Вот, ты употребил слово «бесконечность», вкладывая в него смысл «долго». Так долго, что я либо успею высказать все, что хочу, либо устану и просто-напросто усну. Так?

— Ты как всегда прав.

— А для меня бесконечность есть нечто недостижимое, и я никогда не использую его в другом значении. Различное отношение к подобным терминам является всего лишь одним из многих подтверждений качественной разницы между твоим и моим мышлением. Типичная схема твоих умозаключений следующая. Ты строишь физическую модель, определяешь параметры одного порядка и начинаешь каким-либо образом оперировать ими. Кроме рассматриваемых ты, как говорится, держишь в уме множество других величин — гораздо меньших, влиянием которых ты пренебрегаешь, и много больших, которые задают тебе внешние условия или нечто такое, что лежит вне поля твоего зрения. Иными словами, ты мыслишь только строго ограниченными понятиями. Так?

— Очень грубо, но можно согласиться.

— Я выделяю суть. Так вот, любая ограниченная в чем-то мысль таит неточность. Пусть твоя теория верна — если откровенно, она, скорее всего, действительно правильная. Ты как физик говоришь: вот вам новые способы получения энергии, вот вам возможность добраться до звезд — берите, и о будущем можно не беспокоиться. Я же, как математик, говорю: благодарю, я воспользуюсь твоим подарком для того, чтобы, наконец-то, задуматься о будущем. Чтобы было понятнее, я позволю себе нарисовать образную картинку. Кстати, говорят, что один из моих далеких предков был известным писателем, так что у меня должно получиться неплохо.

Меример сделал длинный глоток из своего стаканчика.

— Представь себе, что некая группа людей оказалась на маленьком островке, богатом плодовыми деревьями, всевозможной дичью, изобилующем родниками с чистейшей водой. Одним словом, в земном раю. Что они начинают делать? Естественно, первым делом баловать свое тщеславие, то есть выяснять, кто самый сильный, самый умный, самый красивый и прочий самый-самый. Между спорами и драками повырубили деревья, истребили живность, вытоптали родники и признали превосходство самых хитрых. А потом задумались, как жить дальше. Увидели неподалеку остров побольше, но как доплыть до него? Лодку не построишь — дерева-то уже нет. И тут появляешься ты: ура, я придумал воздушный шар. Естественно, что все, кто захотел, перелетают на соседний остров — не остров даже, а огромный материк, — и все начинается сначала? Хорошо, пройдет еще некоторое время — что дальше? Нового материка-то нет ни вблизи, ни вдали.

— Весьма пессимистическая картинка. Пока твои людишки будут осваивать материк, что-нибудь придумают.

— Внезапно поумнеют? Такого не бывает.

— Ну нельзя же охватывать все разом.

— Почему?

— Да потому что нельзя.

— Это не ответ. Ты просто не хочешь признать, что не нашел настоящего решения. Человечество уже почти уничтожило родную планету. Через несколько лет — пусть, через несколько десятков лет — наступит состояние, когда население Земли начнет катастрофически сокращаться. Не думаю, что кто-то сможет разумно управлять этим процессом, и мне не хотелось бы жить в то время. Кстати, и не придется. Но это так, к слову. Пусть до наступления всеобщего хаоса удастся освоить нащупанные тобою технологии. Далеко не очевидное предположение, учитывая, что ресурсы планеты тают прямо на глазах, а для калибровки твоих энергогенераторов придется возводить довольно сложные и большие космические сооружения. Однако что будет, если у людей появится возможность расселиться на многих тысячах планет? Качественно — ничего. Если не через сто, так через тысячу, пусть — миллион лет, но придет катастрофа. Ты же сам консультировал меня, вспомни: согласно твоему любимому второму закону термодинамики, в ходе любого производственного процесса происходит увеличение энтропии, то есть отходов образуется больше, чем чего-то полезного. Не важно, в каком масштабе это происходит, важно одно: рано или поздно человечество будет окружать «рукотворная природа», состоящая из одного только мусора. Так?