Магия лжи - [4]

— В Москве она работает?

— Конечно нет. Сначала мы получали гражданство, потом пытались прятаться от старых властей, сейчас от новых. Все перемешалось, — вздохнул Пурлиев.

— И молодая женщина столько лет сидит дома?

— Она не сидит дома, — мрачно пояснил гость, — ездит по курортам, у нее есть подруги, отдыхает в Крыму, где мы купили небольшой домик на побережье. Не беспокойтесь, она не скучает. Не нужно думать о ее работе, главное — обеспечить ее безопасность.

— Вы говорили, что боитесь за них, а сейчас вспомнили, что они отдыхают в Крыму и часто ездят за границу, — заметил Дронго.

— Это было раньше, — быстро произнес Пурлиев, — сейчас они постоянно дома и никуда не выезжают. Я понимаю, что от нынешних властей в Ашхабаде можно ждать любой пакости. Особенно после того, как я начал активно поддерживать оппозицию.

— Давно?

— Что? — заерзал в кресле гость.

— Давно вы начали поддерживать оппозицию? — уточнил Дронго. — Вы ведь сказали, что не были замешаны ни в чем подобном и вас несправедливо обвинили. Подобные расхождения могут отбить у меня охоту заниматься вашим делом.

Пурлиев нахмурился.

— Тогда — да, а сейчас я действительно их поддерживаю. И хочу, чтобы в нашей стране начались по-настоящему демократические перемены, — несколько пафосно воскликнул он.

Дронго переглянулся с Вейдеманисом и спросил:

— Когда это началось?

— Примерно два месяца назад.

— И вы сразу решили обратиться ко мне за помощью?

— Да, именно так.

— Тогда я не совсем понимаю, зачем вы им нужны. «Великий вождь» уже умер, а новому лидеру вы не должны быть интересны.

— Я поддерживаю связи с демократическими группировками туркменской оппозиции в Москве, — настойчиво повторил Пурлиев. — Возможно, им это не понравилось, и они решили таким образом меня запугать.

— Никому не нравится, когда кто-то спонсирует деятельность оппозиции, — заметил эксперт.

Пурлиев дернулся и хрипло произнес:

— С вами опасно разговаривать, вы словно читаете мои мысли. Вы согласны мне помочь и завтра приехать к нам в Жуковку?

Дронго взглянул на молчавшего Вейдеманиса, на лице которого не отражалось никаких эмоций.

— Я готов выплатить любой гонорар, — добавил Пурлиев. — Мне нужна ваша помощь, не забывайте, что речь идет о моей семье. Назовите вашу сумму.

— Посмотрим, — наконец ответил Дронго. — Мы продумаем с моим напарником план действий и решим, чем именно можем вам помочь.

— Но завтра вы приедете? — настойчиво повторил Пурлиев.

— Да, — кивнул Дронго, — часам к двенадцати, если вас это устроит.

Глава 2

Эдгар проводил гостя и вернулся обратно в кабинет.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он у Дронго.

— Типичная история бывшего чиновника, который сидел на бюджетном воровстве и, лишившись его, до сих пор переживает, мечтая снова вернуться в прежние времена. Их так много, и как только они лишаются кормушки, сразу вспоминают о демократии и кричат о тирании. Понятно, что этот тип сбежал оттуда не самым бедным человеком. Пока он устраивал «Великого вождя», ему позволяли воровать, а перестал устраивать, тут же выяснили, что он — коррупционер, прохвост, взяточник и вообще заговорщик. Все как обычно. В этом подлунном мире нет ничего нового. В этом Пурлиев прав.

— Я давно подозревал, что в конце концов ты станешь философом, — улыбнулся Вейдеманис. — Значит, хочешь ему отказать?

— Нет, — неожиданно ответил Дронго, — как раз наоборот, хочу познакомиться с ним и с его семьей поближе. И завтра утром отправлюсь к нему в Жуковку.

— Ты поверил в его рассказ? Даже я почувствовал, что он все время нервничает. Этот его характерный жест, когда он постоянно дотрагивался до подбородка, явно выдает его волнение и ложь. Он лгал, пока разговаривал с тобой, дергался, отводил глаза, нервничал, отвечая на твои вопросы. Это было очень заметно со стороны, и ты наверняка обратил внимание на его поведение.

— Именно поэтому мне стало интересно. Почему он вообще к нам пришел? Ведь он российский гражданин, и его семья тоже получила российское гражданство. Выдать их Туркмении невозможно, даже по российской Конституции. А нынешние власти в Ашхабаде никогда в жизни не пойдут на такой рискованный шаг, попытавшись выкрасть кого-то из российских граждан, даже если он поддерживает и спонсирует оппозицию. Из-за одного сбежавшего вороватого чиновника портить отношения с Москвой — просто глупо. И нецелесообразно. Но он пришел к нам и утверждает, что за ним следят. Почему? Во-первых, почему следят, если действительно следят? С какой целью? Убить или выкрасть российского гражданина, даже если он купил себе гражданство, очень опасно и грозит непредсказуемыми последствиями для туркменских властей. Ссориться с Москвой из-за Пурлиева — слишком непозволительная роскошь. Во-вторых, почему он пришел именно к нам? Он мог нанять частных детективов и частных телохранителей для своей охраны. Судя по его месту жительства и часам на руке, он человек достаточно обеспеченный. Почему он так настойчиво искал встречи именно со мной? В чем здесь тайна? Мне хотелось бы ее понять. И, наконец, в-третьих. Как ты правильно заметил, он, придя к нам, все время нервничал, дергался, лгал и очень неохотно отвечал на вопросы, касающиеся его состояния и положения. И даже семьи. А в конце разговора сообщил, что действительно поддерживает оппозицию, и это делает понятным возможное наблюдение за ним представителей туркменских спецслужб. Тогда я спрашиваю себя — что вообще происходит? Почему он пришел к нам? Только для того, чтобы нас обмануть? В чем состоит истинная причина его появления и такого настойчивого желания встретиться именно с нами? Я не знаю ответов на эти вопросы. А когда я не знаю ответов, я начинаю размышлять, пытаясь понять истинный замысел. В данном случае понять его до конца пока не могу.