Магия фейри - [37]

— Они продолжают становиться обратно нематериальными, — сказала она Макани.

Он метался между призраками, преследуя их своим светящимся мечом.

— Это действительно причиняет им боль? — спросила она, когда Макани встал рядом.

— Да, но недостаточную. Как только они становятся нематериальными, они снова исцеляются. У нашей силы есть лимиты, но призраки могут продолжать так до бесконечности. И без белой Пыльцы, чтобы сразиться с ними мы не можем победить.

— Разве мы ничего не можем сделать, чтобы защититься от них? — спросила Наоми.

Его глаза загорелись.

— Защита. Духовная защита. Точно, — он показал на каменную почву. — Используй свою магию, чтобы нарисовать на земле глифы. Мне нужно, чтобы ты сотворила защитные чары против иномирных созданий.

— Я не знаю, как это делается.

— Да что ты за Духовный Воин такой? — потребовал Макани.

Она прищурилась, уставившись на него.

— Такой, который только что узнал, чем является.

Он вздохнул.

— Рисуй двадцатиконечную звезду с кругом в центре. Удостоверься, что все лучи звезды идентичны. Без идеальной симметрии, связывающей все воедино, чары не будут держаться.

Пока Наоми сплетала свою магию в чары, он сотворил вокруг них кольцо пламени. Огонь вырвался из земли, отпугивая призраков. Стена пламени выросла почти такой же высоты, как и башни. С ума сойти. Он не просто принц. Он бог огня.

Но даже его магия имела свои лимиты. Пламя начало опадать. Макани стиснул кулаки, пытаясь поднять пламя обратно. Оно отказывалось подчиняться. Ещё полминуты, и от него останется лишь дым.

— Готово, — сказала Наоми, сплетая последнюю вершину звезды.

Она затащила его внутрь центрального круга, затем ударила своей магией по глифу. Он ожил, засветившись бледно-серебристой магией. Призраки кинулись к барьеру, но магия их отпугивала.

— Да! — воскликнула Наоми, вскидывая кулак в воздух, когда ударная волна серебристой магии выплеснулась из защитного заклинания, рассеивая призраков при столкновении.

— Их отбросило глубже в царство духов, — сказал Макани. — Весьма впечатляет, особенно учитывая качество твоего глифа.

Наоми посмотрела вниз.

— А что с ним не так?

— Я никогда не видел такого неряшливого глифа у фейри.

— Сработало же.

— Чудом. Линии совершенно кривые, — заметил он.

Она прищурилась, разглядывая глиф. Ну, может, чуточку — ладно, очень криво, но хотя бы все линии были одинаково кривыми. Хотя бы симметрично.

— Ну, — сказала Наоми. — Это был мой первый раз. Дальше будет только лучше.

— Хуже уже точно не получится.

В его глазах мерцало веселье. Так он её дразнил. Наоми показала ему язык, сообщая, что она об этом думала. И все же удивительно, что он сумел сохранить чувство юмора в аду — это даже удивительнее той магии, которую он сумел сберечь.

— Как это у тебя все ещё есть магия? — спросила Наоми.

— По каким-то причинам осушение работает на мне медленнее.

— Потому что ты Драконорожденный?

— Возможно. Мы более устойчивы к осушению магию. И я сохранял магию. Некоторые из моих навыков, вроде Нюхача и ломателя магии вовсе не требуют магии.

— А вулканы? — спросила она.

— Это требовало много магии, но это необходимо, чтобы сдерживать призраков.

Макани ударил по магии её глифа, сломав её. Когда она разлетелась на куски, он втянул магию в себя. Так вот как он это делал. Он сумел сохранить свою магию так долго, потому что мог ломать вещи, чтобы украсть их силу. Наоми надеялась, что он не решит проделать это с ней. Его друзья подбежали к ним.

— Башни чисты, — доложила Эмма.

— Хорошо, — сказал Макани, выходя в центр двора. Его рука сжала драгоценный камень в подвеске. Когда та раскололась, он втянул в себя магию. Она закружилась по его телу точно ленты тумана. Макани ударил рукой по земле. Двор раскололи трещины, которые сотрясли каменные стены замка. Трясясь, дрожа, они бились в одном ритме с магией Макани. Его сила рябью прокатилась по воздуху, самой мощью чистого безумия. Замок рухнул, хлынув в стороны от их группы. Макани махнул рукой, чтобы направить лавину обломков к армии, стоявшей у задних ворот, и погрести их под камнями их собственной крепости.

Наоми смотрела, почти не веря своим глазам. Взрывать вещи — это одно. Контролировать каждый момент взрыва — нечто совершенно другое, и такого Наоми никогда прежде не видела. Сила воли Макани пугала не меньше, чем его магия.

Река камней замедлялась. Пыль оседала. Макани повернулся, и с его губ сорвалось ругательство.

— Что не так? — спросила Наоми.

Он показал на холм с видом на замок, крутой утёс, с которого они обрушили на Валина погибель. На холме стояла армия, а перед ней — мужчина в шляпе с перьями.

— Валин, — Макани снова выругался. — Это была ловушка. Теперь я это чувствую. Его дарованная демонами магия создала мираж, проектируя его магию в замок.

— Он хотел, чтобы мы напали? — спросила Наоми. — Но почему?

— Чтобы поймать меня в ловушку.

— Почему он так сильно хочет тебя поймать? Почему он пожертвовал таким количеством своих людей, чтобы добраться до тебя?

— Их жизни для него ничего не значат, — сказал Макани. — Мы должны пошевеливаться.

Они побежали по неровной почве из каменных обломков обратно туда, где были задние ворота — все, что осталось от замка. Боевой рог эхом пронёсся по воздуху.