Магия, детектив, принцесса. Возвращение грифона - [46]

Волнуясь, я опустился на колени перед, приложил ухо к её груди – грудь была тёплой, упругой, такой, как и раньше. Раздвинул лёгкую рубаху, расстегнув пуговки – на груди ни следа от страшной раны, и лишь пятно-ореол на блузке указывало на то, что рана мне не приснилась. Да и лужа крови под Машей не даст забыть о происшедшем, как и блестящая палка-стилет с коричневыми, уже подсохшими мазками.

Почему эта Маша отличалась от прежней? Потому, что она стала моложе. Моложе лет на десять – исчезли морщинки вокруг глаз, грудь, тяжёлая, крепкая, но слегка обвисшая от кормления ребёнка, стала меньше размером, и торчала вперёд как у девственницы пятнадцати лет. Женщина даже как-то уменьшилась в размерах – рубашка слегка обвисла, бёдра стали менее объёмистыми – заметно под юбкой. Она сбросила размер, или два, не меньше, и выглядела на девятнадцать лет, не больше.

Интересный эффект – задумался я – похоже, что это заклинание делает так, чтобы тело залечивало раны и восстанавливалось до того максимума здоровья, который организму положено иметь. А максимум здоровья настаёт в девятнадцать-двадцать лет. Расцвет организма, так сказать. Вот Маша и достигла своего расцвета. Такой, вероятно, её встретил покойный муж, когда в неё влюбился. И немудрено. Она и в тридцать лет была красавицей, а уж в двадцать лет! Смерть мужикам. Что касается похудения – а откуда организму брать силы для восстановления? Откуда взять плоть для ремонта своих повреждённых клеток? Из самого себя, конечно. Вот он и взял.

– Проснись, спящая красавица! – я похлопал по щекам Маши, и та медленно открыла глаза.

– Что со мной? Вань, мне приснилось? А чего я лежу на полу? Ой! Не приснилось! Этот алкаш меня заколол…а я что, дух? Ты меня вызвал? Ой! Ой-ёй! Больно как!

– А чего ты ерунду говоришь? Я тебе и продемонстрировал, что ты не дух.

– Теперь синяк на груди будет – Маша выпростала из лифчика левую грудь и погладила ладонью – какая маленькая…как у девчонки. Вань, ты чего со мной сделал?

Маша вскочила с пола, как лесная лань, и шагнула к трюмо, разглядывая себя в зеркале и оглаживая ладонями:

– Ой! Вот это да! Чудо! Ваня, это чудо! Ты – чудо! О боже!

Девушка бросилась мне на шею и стала исступлённо целовать. Я со смехом отбивался, и сумел оторвать Машу от себя только тогда, когда слева от нас скрипнула дверь и на пороге показалась Вера, теребящая в руках платок. Она с испугом глядела на меня, переводя взгляд на счастливую Машу, обнимающую меня за шею. Спина Маши была вся в крови, её рубашка-блузка прилипла к коже, а в центре пятна виднелась дырка, пробитая в ткани.

– Что же это…как это…вы простите нас, он допился до чёртиков. Белая горячка видать. Второй раз уже. Продал моё обручальное кольцо – всё, что оставалось, и пропил, скотина. И ведь не поленился на больных ногах сходить за самогоном к соседке! Это бабка Марониха, сучка, самогон гонит, всех споила тварь мерзкая! Давай, Маш, я застираю блузку, пока не засохло. Дома никого нету, девчонка только, да мамка в дальней комнате. Некого стесняться. Снимай, а то ты вся в крови. Петька валяется, как твой-то его вырубил. Ой, не знаю что делать…горе-то какое. За что меня Господь наказал такой тварью-мужем?

Маша тут же сбросила блузку, лифчик, оставшись голой по пояс, а Вера жадно стала разглядывать её спину и грудь, ища дырку от 'стилета'. Не найдя, испуганно перекрестилась и увела Машу на кухню. Я остался в комнате один.

Шагнув через порог, встал перед храпящим на полу 'Петей', и не задумываясь, начал плести сеть заклинания. Оно было коротким, и вначале выбивало из пациента алкогольное отравление, да так, что его начинало фонтаном рвать.

Зная об этом, отошёл в сторонку, наблюдая за красочным зрелищем – Верке потом хватит работы – и кровь оттирать, и блевотину.

Когда оторопевший Петя вперился в меня абсолютно трезвым, ничего не понимающим взглядом, пришёл черёд следующего заклинания.

После минутного декламирования и пассов руками, Петя обрёл стойкую неприязнь к любым видам алкоголя – теперь он не мог даже понюхать – спирт, водку, пиво. Даже квас – там тоже есть немного алкоголя. Может я слегка и переборщил – но нехрена тыкать мою женщину в спину грязными палками. Пей воду. Иди чай. Ну и напоследок – заклинание выздоровления – не такое сложное, как я применил к Маше, не молодящее – нет, один из вариантов заклинаний, поднимающих тонус организма и выгоняющих из него болезнь за день-два. Сейчас у него зажили больные ноги, а через пару дней будет ходить и даже бегать. Хватит дома валяться, пора на работу, семью кормить.

Закончил, осмотрелся – вся честна-компания стоит за спиной – Вера, Маша в накинутой Вериной рубашке и смотрят на меня так, как будто я бог, или демон.

– Чего уставились-то? – недовольно буркнул я, смущённый таким излишним вниманием – теперь он не будет пить. Никогда. Вообще. И ноги у него почти здоровы. Дня через два будет бегать как лось. Натопи баню, пусть вымоется как следует – воняет, как животное.

– Батюшка! Милый! Спаситель! – Вера бросилась мне в ноги и стала их исступлённо целовать, а я испуганно отступал к стене – безумная баба покусает ещё!