Магия цвета ртути - [54]

Разумеется, Таналвах понимала, что фигура на помосте перед алтарем есть всего лишь иллюзия, фантом, за обликом которого следит жрица, но это ничуть не умаляло значительности акта поклонения. В глазах беглянки, да и других молящихся, фантом являлся как бы воплощением самой богини, состоял с ней в мистической связи.

Как и следовало ожидать от богини, взвалившей на себя бремя стольких скорбей, в ее облике было нечто неистребимо печальное. Ипарратер представляла собой трагическую, невесомую фигуру, с головы до ног окутанную тонкой, как паутина, серой тканью, с руками, простертыми вперед, словно в готовности принять и разделить скорбь ее приверженцев. Но даже то, что она навевала несомненную грусть, не делало ее облик менее привлекательным. Лицо богини скрывала вуаль, но в силу то ли искусства чародеев, то ли мистической природы самой богини черты прекрасного лица под этой вуалью угадывались безошибочно. А главное, от нее исходила аура доброты, благородства и безграничного милосердия.

Таналвах опустилась на колени. Она молилась за упокой души Махбы, за спасение ее детей и лишь в последнюю очередь за себя. Сознавая, что время уходит, беглянка осенила себя знамением Ипарратер — она коснулась указательным пальцем правой руки сначала левой, потом правой ключицы, затем поднялась с колен и направилась к выходу.

Но перед тем как покинуть храм, она заплатила за свечку, которая должна была осветить Мхабе дорогу в загробный мир, а потом, помешкав, остановилась перед оракулом. Каменный идол представлял собой втрое уменьшенную копию фантома Ипарратер и раздавал пророчества в обмен на монеты. Подумав о том, как быстро расходуются ее деньги, Таналвах положила монету на блюдо и сунула пальцы в волшебную щель. Женщина ощутила легкое покалывание. Поверхность стоявшей у подножия статуи металлической пластины замерцала, а потом огоньки сложились в слова: ТЕБЯ ОЖИДАЮТ ИНТЕРЕСНЫЕ ВРЕМЕНА.

Наверное, ее можно счесть еретичкой, но до этого, пожалуй, она бы додумалась и сама.

Фрайал, как и обещала, дожидалась ее с детьми в условленном месте. Беглянка поблагодарила ее, расплатилась и, взяв Лиррин и Тега за руки, отправилась в путь.

О том, что ее приятельнице не суждено было дожить до полуночи, она так и не узнала.

Тело проститутки найдут неподалеку от улицы, где она торговала собой. Причиной смерти будут признаны раны, нанесенные острым оружием, хотя на теле найдут и другие повреждения. Кое-кто приписывал это убийство маньяку — уличные потаскухи нередко становились жертвами такого рода безумцев, — но иные шептались насчет секретных агентов и намекали на следы пыток. Возможно, власти пытались добиться от нее каких-то сведений.

Впрочем, кого могла интересовать судьба шлюхи?

По дороге на корабль Тег раскапризничался, ударился в слезы и стал требовать мать. Это могло привлечь ненужное внимание, и Таналвах принялась успокаивать малыша. Лиррин пыталась помочь ей, но на свой манер, с поджатыми губками. Все это не радовало: ведь беглянке приходилось пробираться по улочкам, где хватало соглядатаев или просто тех, кто ненавидел ее народ.

Уже почти у самого пирса мальчик раскричался и начал вырываться, отчего, не выдержав, расплакалась и его сестренка. Люди стали оборачиваться в их сторону, но тут их внимание отвлек донесшийся сверху шум.

Высоко над головами сформировался фантом, напоминавший орла, столь огромного, что сядь он на землю, его распростертые крылья перегородили бы улицу. И он был не один: на расстоянии кружились другие.

Магически усиленный голос, в котором звучали не совсем человеческие ноты, возгласил указ, но поскольку фантом кружил высоко, до земли доносились лишь обрывки слов:

... гражданина Ринтарахана... побег с места преступления.... квалочианка... Лан.

— Тетя Таналвах! — вскричала Лиррин, — Лан — это ведь твое имя!

Подхватив испуганных ребятишек, беглянка метнулась в ближайший переулок, надеясь, что уличная толпа отвлеклась на фантом и ее никто не заметит. Обходными путями, таща за собой зареванных детей, она спешила к гавани, так как должна была попасть на судно в точно оговоренное время, а необходимость скрываться увеличивала риск опоздания.

Время от времени над крышами домов появлялся один из двойников фантома-глашатая и, вяло взмахивая огромными крыльями, объявлял о ее розыске и перечислял приметы. Каждое мгновение Таналвах ожидала оклика, топота сапог, погони или удара дубинки стража порядка, но, как ни странно, ей удалось добраться до пристани незамеченной и не опоздав. Корабль стоял у причала, команда деловито готовилась к отплытию, но трап оставался спущенным, а на палубе, глядя на нее и детей, стоял капитан.

Прижав к себе Лиррин и Тега, женщина рванулась к судну. Сердце отчаянно стучало в груди. У самого подножия трапа она замешкалась. Капитан наверняка слышал глашатаев, так захочет ли он взять на борт разыскиваемую властями преступницу?

— Ну, чего встала? — крикнул он с высоты палубы. — Давай, пошевеливайся!

Женщина рванула вверх с такой быстротой, что из ее заплечного мешка посыпались вещи.

— Глашатаи! — выдохнула Таналвах, оказавшись рядом с ним.