Магия цвета ртути - [46]

Теперь он парил среди мириадов других летучих существ, старательно маневрируя, дабы избежать столкновения. Темное сознание, готовое нанести удар, преследовало его, и он уклонялся, воспарял, закладывал виражи, пытаясь оторваться от погони. Бегство заставило его проскочить сквозь стаю гротескных фигур, которые, едва остались позади, оказались втянутыми в чернильное облако множественного разума, усилив его мощь и злобу.

Теперь неведомая враждебная сущность стала обстреливать его молниями, и ему приходилось уклоняться от искрящихся и слепящих сгустков энергии.

Потом одна молния задела его и, казалось, выжгла каждую частицу его естества. Увлекаемый силой, более мощной, чем тяготение, он полетел вниз, навстречу переменчивой земле.

Беспомощный, беззащитный, он мог лишь следить за приближением грозившей пожрать его тьмы. И когда стало ясно, что смерть — это наименьшее из угрожающих ему зол, он пронзительно закричал.

В тот же миг его взору предстало багровеющее небо, которое почти сразу же сменил деревянный потолок.

Растерянный, он тупо разглядывал балки и стропила, и тут нахлынула боль.

Он снова издал крик, а затем кричал не переставая до тех пор, пока его не поглотила тьма.

* * *

Ранний вечер следующего дня застал всю троицу на дороге, ведущей в Валдарр.

На сей раз правил упряжкой Карр. Куч сидел рядом, а Кэлдасон находился сзади, под парусиновым навесом.

День не задался. Кэлдасон явно был не в духе, говорил, лишь когда к нему обращались, да и то неохотно. Юноша не успел обсудить с ним события прошедшей ночи, да и сам квалочианец, похоже, не выказывал желания вести подобную беседу.

Куч наблюдал за происходившим с Ритом, преисполнившись страха и изумления. Эти чувства лишь усилились, когда поутру, после того как все закончилось, веревочный кляп оказался практически полностью изжеванным. Везение сопутствовало им — никто не видел, как юноша отвел обессиленного Кэлдасона в хижину и уложил на койку. Сам Куч улегся на полу, и на несколько часов они забылись беспокойным сном. Естественно, что поутру они ничего не рассказали Далиану Карру, а, распрощавшись с общинниками и получив назад оружие, продолжили путь. Квалочианец, крайне утомленный с виду, клевал носом в фургоне, чем озадачил неосведомленного относительно его недуга патриция. Сам Карр выглядел как обычно, но Куч уже начинал осознавать, что понять этого человека, в известном смысле, не легче, чем Кэлдасона. Разница сводилась к тому, что в тех случаях, когда Рит замыкался в себе и хранил угрюмое молчание, Далиан скрывал свои истинные мысли за многословием. Юноша подозревал, что патриций догадывался об их ночном приключении, хотя и не подавал виду.

В ходе некоего малозначительного разговора об общине Карр заметил:

— ... Да, кстати! До отъезда я не заметил, что этой лошади надо сменить подкову. Впрочем, скоро мы будем в Сэддлбау.

— А объехать нельзя? — поинтересовался редко подававший в этот день голос Кэлдасон.

— Я не знаю, где еще мы можем подковать лошадь. Кроме того, объезд удлинит путешествие еще на один день. Впрочем, задерживаться там мне хочется не больше твоего. Мы отдохнем, разомнем ноги да позаботимся о лошадях, только и всего.

Он повернулся к Кучу.

— Я все забываю спросить: случалось ли тебе раньше бывать в Валдарре?

— Куда там, меня даже в Сэддлбау не заносило. Путешествовать-то мы с наставником путешествовали, и немало, но все больше по деревенькам да фермам. Так что я самый настоящий деревенский парень.

— Ну, тогда даже лучше, что ты сначала попадешь в Сэддлбау: деревенского жителя и такой маленький городок поначалу может ошеломить. Но не беспокойся, — добавил он, улыбнувшись юноше, — у тебя есть защитники.

— Ага, один из которых объявлен вне закона, а за другим охотятся наемные убийцы, — буркнул квалочианец.

Это было не слишком обнадеживающее замечание, и остаток пути до Сэддлбау они проделали в молчании.

Городок, хоть и не поражал воображение, был не столь уж маленьким, жизнь в нем кипела, и когда они обратились за помощью к кузнецу, тот сообщил, что сможет выполнить их заказ не раньше чем через два часа.

— Свободных кузнецов вы все равно не найдете, работы у нас хватает на всех, — предупредил он.

— Ладно, — сказал Карр, вручая ему несколько монет.

Поплевав на них, ремесленник убрал деньги в карман фартука.

— Я позабочусь о том, чтобы ваших лошадей напоили и накормили.

— Вообще-то мы бы справились с этим сами, — сказал Карр, — но раз так, то пойдем, поищем таверну.

Улицы были полны народу.

— Здесь всегда такая толкотня? — поинтересовался Куч.

— Нет, — покачал головой патриций. — Это необычно.

В толпе попадались стражники, а порой и паладины, от которых спутники старались держаться подальше.

— Может быть, сегодня праздник или что-то в этом роде? — предположил паренек.

— Физиономии у них не больно-то праздничные, — заметил Кэлдасон.

Он попал в точку: лица у горожан, за редкими исключениями, были мрачными, и вели они себя для столь многолюдной толпы на редкость тихо.

Практически весь людской поток тек в одну сторону, и спутники, отчасти из любопытства, отчасти не желая привлекать к себе внимания, направились туда же.