Магия чувств - [2]

— Ну ладно, — нехотя согласился он, — коль ты настаиваешь. Твоя воля закон.

Она улыбнулась своей ослепительной улыбкой. Он всегда говорил «Твоя воля — закон», когда она на чем-то настаивала, правда, случалось это не так уж часто. Порой она даже спрашивала себя, не слишком ли часто люди пользуются ее покладистым характером. Поначалу, когда она, не завершив курс обучения в художественном колледже, объявила, что отправляется с друзьями в Амстердам, эта затея ей представлялась очень увлекательной. Но за шесть прошедших месяцев никто из всей компашки и пальцем не пошевелил, чтобы заработать деньги или навести на лодке чистоту и порадок, так что эта «развлекуха» ей уже слегка поднадоела.

Ах, да ладно. Какое это имеет значение? Надо вот поскорее вымести осколки, пока не порезался кто-нибудь еще. Разыскав веник с совком, она сгребла остатки вазы, отнесла их на палубу и выкинула за борт. На минуту остановилась, озираясь вокруг.

Чудесный теплый вечер. Небо будто темно-синий бархатный ковер и все усыпано звездами. В такой вечер грех быть чем-то недовольным.

И все же какая-то часть ее существа слегка пресытилась необустроенным, богемным бытом. Все бы хорошо — чем не жизнь на воде, среди бесконечных вечеринок?.. Но почему-то хочется иногда ощутить хоть какую-то почву под ногами.

Встряхнув головой, она рассмеялась. Вот был бы рад отец услышать такие рассуждения! Надежность и респектабельность — его жизненное кредо. Он не слишком докучал вниманием своей единственной дочери, на это ему всегда не хватало времени. Занимая высокий пост в комиссии Европейского Сообщества, он не уставал повторять ей, что чрезвычайно занят делами.

Она уже хотела было идти к себе в каюту, когда вдруг увидела, что кто-то опрокинул горшок с ее любимой бегонией. Маленькая морщинка прорезала ее гладкий лоб. Типичный случай! Конечно, сбили нечаянно, но могли бы по крайней мере ей об этом сказать. Она наклонилась, подняла цветок и принялась сгребать в горшок землю, как вдруг совсем рядом с собой обнаружила пару черных, очень дорогих, изготовленных на заказ, мужских ботинок.

— Вы владелец этой лодки?

Резкий голос принадлежал мужчине, привыкшему командовать; и она осторожно поднялась на ноги. Взгляд ее медленно скользил вверх по серому, безупречного покроя, деловому костюму, по синему шелковому галстуку символу консервативности — и наконец добрался до тяжелого подбородка.

— Я спросил, вы владелец яхты? — сквозь зубы повторил он.

— Ну да. В некотором роде, — подтвердила она неуверенным голосом.

— Тогда, будьте так любезны, приглушите музыку, и чем быстрее, тем лучше. Интересно, вы, молодежь, хоть иногда думаете об окружающих?

В другой раз она, пожалуй, извинилась бы, объяснила, что именно это она и собиралась сделать, но командный тон ее уязвил, и она стрельнула в него уничтожающим взглядом.

— С какой это стати? — возмутилась она. — Жалоб никаких не было. Вокруг никто не живет, одни офисы.

— Я тут живу, — сухо возразил он, — вон там, наверху. — И он указал на окна своей квартиры на четвертом этаже старинного аристократического здания, в котором размещался офис «Ден Ауден Энтерпрайзис».

— Ну уж извините, — парировала она, в ее тоне раскаянием и не пахло. Откуда мне было знать?

— Вот я вам сообщаю. И надеюсь, вы приглушите музыку до разумного уровня.

Не поднимая ресниц, Чарли осторожно его изучала. А он моложе, чем ей показалось вначале, но все же лет тридцать пять есть. Очень хорош собой: русые волосы, несколько длиннее, чем она могла бы предположить, высокий интеллигентный лоб, холодные серые глаза.

А вот рот вызвал у нее откровенное восхищение. Такой красивый, чувственный рот — и в таком подчинении у рассудка! Что же он держит под контролем? Она ощутила в себе прилив сладостного тепла. Случись его железной силе воли отпустить удила, и результат будет умопомрачителен.

Казалось, его забавляло это изучение.

— Ну и как? — спросил он. В ней проснулся бесенок, и ей захотелось слегка подзавести незнакомца.

— Что ж, поскольку вы один недовольны музыкой, — начала она дерзко и насмешливо и, соблазнительно покачивая бедрами, двинулась к нему, — почему бы вам не остаться здесь и не присоединиться к нам?

Приблизившись, она вынуждена была задрать голову вверх — в нем шесть футов роста, а она босиком. Она игриво дернула его за дорогой шелковый галстук:

— Ну, не будьте же старомодным занудой.

— Старомодным занудой? — Вид у него был крайне удивленный, и она едва скрыла победную улыбку. Но уже в следующую минуту, обхватив руками за талию, он крепко прижал ее к себе. — Что ж, прекрасно. Я остаюсь. При условии, что танцевать со мной будете вы. — Это был вызов.

Тут Чарли запаниковала. Предполагалось, что игру будет вести она — так было всегда. Но этот высокий незнакомец неожиданно перетасовал карты, и она растерялась. Непосредственная близость крупного мускулистого тела и легкий теплый запах его кожи привели ее в некоторое замешательство.

Она было дернулась назад, но безуспешно.

— Но уж вы-то наверняка не старомодная зануда и не откажетесь потанцевать с незнакомым мужчиной? — съехидничал он.

— Нет, я… — Это что же происходит? Неужели она позволит какому-то нудному, старому бизнесмену в костюме выбить ее из седла? — Естественно, я потанцую с вами, — отрезала она с вызовом, не только ему, но и себе самой. — Вы уверены, что сможете танцевать под эту музыку?