Магистр Жак де Моле - [12]

Третьего октября того же года Саладин совершил свой торжественный въезд в Иерусалим, который за девяносто лет до этого завоевали отважные крестоносцы. Храм Соломона, в честь которого и был назван орден и который играл огромную роль в духовной жизни братства Храмовников, стал недосягаем. Тамплиеры словно утеряли ту цель, ради которой и был создан их могущественный орден. Плоды нечеловеческих жертв были уничтожены одним ударом.

Однако после потери Иерусалима орден Тамплиеров, подкрепленный новыми членами, прибывшими с Запада, перенес свою главную резиденцию в крепость Аккон. Эти отважные рыцари вместе с Госпитальерами продолжали сопротивляться неизбежному, они оставались единственной защитой немногих живших ещё в Палестине христиан. Хотя геройское мужество фанатичных борцов за веру оставалось все там же, каким оно было и в светлые для крестоносцев дни, но соперничество двух орденов за пальму первенства исключало возможность эффективной совместной деятельности. Вследствие всего этого дни храмовников и госпитальеров в Палестине были сочтены. И когда в 1291 году блестящий Аккон - последний оплот христиан на Востоке, неисчерпаемый источник богатства, - попал в руки сарацин, Тамплиеры покинули Сирию и удалились на остров Кипр. Святая земля была окончательно утеряна.

И тогда на совете ордена было принято решение вернуться на свою западную родину.

Там, среди своих владений, рыцари могли, как им казалось, почувствовать себя в полной безопасности. Ведя спокойный образ, они собирались обдумать, по какому пути им следовало вести своих братьев в будущем. Папа Клемент V неожиданно пошел навстречу их тайному желанию; он вызвал к себе Магистра Жака де Моле как будто бы для того, чтобы обсудить возможность нового крестового похода. В 1306 году Моле немедленно собрался в путь в сопровождении всего своего совета и шестидесяти самых уважаемых рыцарей и отправился во Францию, где ордену принадлежали огромные владения, неподвластные королю. Моле взял с собой всю орденскую казну, состоящую из 150 000 золотых и из тюков серебра, которые могли нести десять мулов.

В тот памятный летний день Великого Возвращения Тамплиерам понадобилось немало времени, чтобы обсудить порядок, в соответствии с которым рыцарям следовало войти на малознакомую им территорию. Вместо открытого врага в лице сарацинов им предстояло встретиться куда более коварным и сильным. Каждый понимал, что появление в Париже такого количества вооруженных рыцарей, не считая слуг-эфиопов и мулов, груженых орденской казной следовало подготовить и надлежащим образом. Как ни как, а Тамплиерам приходилось вступать на территорию короля, который ещё совсем недавно так легко и бесцеремонно расправился с их могущественным покровителем папой Бонифацием VIII. Уже давно до Бонифация VIII начали доходить слухи о том, что во Франции духовенство стало облагаться большими налогами и что король распоряжается так, как будто бы "на свете не существует папы". Папа резко выступил против короля, запретил ему взимание с духовенства налогов и вызвал в Рим некоторых прелатов, чтобы с ними обсудить меры борьбы против королевской политики. В ответ на это во Франции был воспрещен вывоз золота и серебра за границу и были созваны представители разных сословий, с тем чтобы они поддержали "авторитет" короля в его борьбе против "чрезмерных притязаний" папства. Тогда Бонифаций VIII издал знаменитую буллу "Unam Sanctam" (18 ноября 1302 г), в которой говорилось, что существует единая святая католическая церковь, которая имеет лишь одно тело и одну главу - Христа и его наместника на земле Петра и приемников последнего на папском престоле. Во власти папы находятся два меча: "один, подчиняющийся другому, светский - духовному". "Духовная власть, правда, передана человеку, но она не человеческая, а божеская, и кто не повинуется ей, противится воле господней и подлежит принудительному спасению".

Решительный тон Бонифация VIII объяснялся отчасти тем, что французский король в это время потерпел поражение в борьбе с Англией и папа надеялся на его вынужденное смирение. Он также рассчитывал и на то, что в лице Альбрехта Австрийского, которому папа предлагал корону римской империи, ему удастся найти мощного союзника. Новому императору надлежало, по указанию папы, "стоять на страже созданного Богом порядка". Отныне французский король - уличный мальчишка, который забывает, что папа - это тот, кому Христос сказал: "Управляй народами лозою железною и разбей их, как сосуд глиняный". Французы этого заслуживали, так как, по словам папы, они "собаки". Но расчет Бонифация VIII оказался ложным. Альбрех вовсе не собирался вступать в конфликт с французским королем. Филипп Красивый, в свою очередь, не собирался прощать папе подобных обид. Государственный совет Франции по инициативе ближайшего советника короля - Гийома Ногаре обвинил Бонифация VIII в том, что он противозаконно занимает папский престол, и вынес решение о немедленном созыве церковного собора, который осудил бы папу как еретика, симониста и преступника.

По поручению Филиппа Красивого Ногаре отправился в Италию, организовал противников папы в небольшой отряд, подкупил многих и вместе с двумя кардиналами, которых Бонифаций VIII преследовал по личным мотивам, настиг папу в его резиденции - Ананьи, арестовал и избил его. Однако в Ананьи начались манифестации "против иностранцев", а вскоре из Рима прибыли для спасения сошедшего с ума Бонифация VIII 400 всадников, с которыми 86-летний папа перебрался в Рим, где через месяц (11 октября 1303 г.) умер.