Магистр - [11]

Он был скитальцем. Он всегда им был и ничуть не сомневался, что им и останется до конца дней своих. Оседлая жизнь никогда не привлекала его. Сама мысль о ней лишала его покоя. Он знал только двух женщин в своей жизни, которые могли бы, представься им такая возможность, убедить его осесть на одном месте и обосноваться там. Одна из них была теперь женой его лучшего друга, а другая жила за сотни миль отсюда, на противоположном берегу моря Арика, в стране чужой и настолько необычной, что даже звезды там выглядели по-другому.

Все маги в стране знали, что Джарид и Элайна подходят друг другу. Боги ясно дали это понять, послав им одинаковых первых птиц. А Оррис никогда бы не стал завидовать счастью самых близких друзей, в особенности после рождения у них прекрасной дочери.

Что касается Мелиор, которая правила сейчас Брагор-Налем в качестве первой Правительницы-гилдрина, Оррис был слишком мудр, чтобы сохнуть по ней. Несмотря на узкий перешеек, который соединял их страны, они жили в совершенно разных мирах. Не важно, что они любили друг друга. Они писали друг другу, и Оррис понимал, что это все, что могло быть им дано, по крайней мере сейчас. И хотя он никогда бы не сказал, что писем достаточно, они все-таки кое-что значили в его жизни. Именно через них она была рядом, здесь, в Тобин-Сере.

Он считал, что это положение — та цена, которую он платит за силу, данную ему богами, и он примирился с тем, что бесконечное одиночество — естественный результат его статуса кочующего мага. Никто не заставлял выбрать подобную долю, он сам так решил. И он дал клятву Ордену и стране задолго до того, как влюбился в Правительницу Брагор-Наля. Но хотя он примирился со своим выбором, ему приходилось признать, что он и не ожидал, что его путешествия будут такими стремительными и столь суровыми по своим обстоятельствам. Даже в дни своей молодости, когда он пересек страну вдоль и поперек, намереваясь доказать более опытным скитальцам из Ордена, что он самый упорный среди них, он не покрывал таких больших расстояний с такой скоростью, как сейчас. Потому что, если в молодости им и двигало высокомерие и неверно направленное рвение, то на него никогда не охотились так, как сейчас.

Оррису иногда казалось, что не существует места, где бы он мог отдохнуть. Где бы он ни бродил, маги из Лиги Амарида находили его. Иногда им на это требовалось несколько дней, в редких случаях — неделя. В конце концов ему приходилось двигаться дальше. Немногие спокойные дни за последние несколько лет выдались, когда он навещал Джарида и Элайну на берегах Южного Шелтера. Маги, принадлежавшие Лиге, либо не могли найти его, либо, что более вероятно, были не расположены сталкиваться еще и с Джаридом и Элайной. Но хотя его друзья всегда были рады ему и никогда не ограничивали время его пребывания у них, Оррис не хотел оставаться там слишком надолго. Им нужно было заботиться о Мин, и, хотя члены Лиги до сих пор оставляли его в покое во время его визитов к ним, не было гарантии, что так будет всегда.

Поэтому после короткого отдыха, обычно не более трех или четырех дней, он оставлял их и возобновлял свои странствия, постоянно остерегаясь возможного нападения. Если ему предоставлялся выбор между стычкой или бегством, он неизменно выбирал последнее. Очевидно, сторонники Лиги нашли аргументы, позволяющие им совмещать нападения на Орриса с обязательством исполнять Законы Амарида, но Оррис дал клятву не использовать Волшебную Силу против другого мага и предпринимал все возможное, чтобы не нарушить ее.

В тех случаях, когда ему не оставалось ничего другого, кроме как вступить в бой, он придерживался оборонительной тактики, используя свою силу только лишь для того, чтобы защитить себя до тех пор, пока не удастся ускользнуть. Ему пришлось убить лишь одного из тех, кто нападал на него, несмотря на то что он сам несколько раз пострадал. И хотя ему бы хотелось выследить человека, который убил Анизир три года назад, его верность клятве не позволяла ему предоставить себе подобное удовольствие.

Ему ничего другого не оставалось, кроме как продолжить скитания, предлагая свои услуги тем, кто их примет. Но даже это было нелегко из-за Лиги. За последние годы он побывал во всех областях Тобин-Сера. Он останавливался буквально в сотнях городов и деревень и видел, как синие флаги Лиги развеваются примерно над половиной из них. Немногие оставались верными Ордену, и все возрастало число тех, кто желал, чтобы с ними работали только маги, заявившие о том, что они не принадлежат ни к одной, ни к другой стороне.

Эти так называемые свободные маги появились сравнительно недавно, но они представлялись Оррису гораздо более опасными, чем сама Лига. Они ни перед кем не отвечали. Если маг Ордена пытался использовать Волшебную Силу для получения богатства или власти или навредить каким-то образом народу Тобин-Сера, то его осудили бы и наказали остальные маги Ордена. И хоть казалось, что руководство Лиги поощряло или, по крайней мере, терпело нападения на Орриса, оно, насколько ему было известно, относилось к другим нарушениям Законов Амарида так же, как Орден. За последнюю тысячу лет было мало нарушений Законов Первого Мага, и в самом серьезном случае, когда Магистр Сартол предал страну, Орден действовал мучительно медленно. Но маги Ордена и Лиги тем не менее считались ответственными за свои действия. Свободные же маги не подчинялись никаким нормам поведения. Они не приносили никакой клятвы, у них не существовало процедуры для наказания преступников. Оррис содрогался при мысли о том, что бы случилось, если бы Сартолу представилась возможность быть свободным магом, а не членом Ордена.