Магии адепт - [11]

– Эх, сухопутные, ничего не понимаете в морской терминологии. Сыграть оверкиль – это когда посудина переворачивается, из-за смещения груза в трюмах при качке или изменения центра тяжести судна по какой иной причине.

Удивительно, но многие морские термины на Эде имели земное происхождение. В частности, сходни и все корабельные лестницы тут назывались трапами, веревки – канатами, водоток вдоль борта был клюзом и так далее. Оказалось, морской народ настолько консервативен, что спустя тысячелетия их профессиональная терминология поменялась от земной весьма незначительно.

Со словоохотливым Гнасием Неструхом я познакомился примерно полчаса назад. Освободившийся от вахты второй помощник капитана с интересом разглядывал прибывающий народ. Во мне он быстро определил благодарного слушателя и сразу же начал грузить полезной и не очень информацией.

От него я узнал, что «Шустрый» относится к грузопассажирским судам среднего класса. При водоизмещении четыре тысячи тонн его длина составляет семьдесят два метра, ширина – пятнадцать с половиной. Судно имеет один гребной винт и две паровые машины мощностью шестьсот лошадиных сил каждая, паровые котлы работают как на угле, так и от магического источника энергии. Максимальная скорость хода до десяти узлов. Помимо этой информации я также узнал, что на угле будем идти до противоположного берега пролива примерно половину суток. Потом еще более двух суток до Фергада на магическом разогреве паровых котлов. По его словам, «Шустрый» – корабль уникальный в своем роде, другие суда, курсирующие вдали от Проклятого континента, углем не топят, только посредством энергии, запасенной магическими кристаллами.

Посвятив меня в святая святых всякого моряка – ТТХ своего парохода, офицер переключился на обсуждение прибывающих на борт пассажиров, многих из которых он запомнил во время предыдущих рейсов. Память у него была отменной, характеризовал он едва ли не каждого второго. Те, кого не помнил, скорее всего, прибыли во время другой смены. Я как бы тоже попал на Эйфер со вторым экипажем, обслуживающим судно, поэтому памятливый суперкарго меня не мог знать. В подробности своего прибытия на Проклятый континент я не вдавался, да и словоохотливый Гнасий не особо интересовался – больше сам болтал.

Неожиданно мое внимание привлекло появление у трапа экипажа, запряженного парой гнедых коней. Помимо кучера в открытой коляске находилась весьма колоритная парочка. Грузный брюнет среднего возраста с пышными бакенбардами на обрюзгшей физиономии, с ним особа женского пола.

Мужчина облачен в костюм песочного цвета, светлую рубашку с бантом под горло, обут в черные лакированные туфли, на голове шляпа-котелок под цвет костюма. Удивительно, как ему удается на такой жаре не истечь потом при весьма избыточном весе и столь внушительном облачении. Его физиономия показалась мне смутно знакомой.

Поднапряг память. Ага, вспомнил! Это был тот самый председатель суда, отправивший меня на пожизненные каторжные работы в Гору. Жеран Видло – важный чиновник администрации форта. Вообще-то я на него как бы не должен быть в обиде. Этот мужчина исполнял свои прямые обязанности и опирался на предоставленные Верешем Лонгини факты. Откуда ему было знать, что чародей собственными руками угробил юного мага, чтобы обвинить в этом меня и присвоить мое имущество? Однако при виде этого типа мутная волна злобы поднялась откуда-то из потаенных глубин моей души. Рука сама потянулась к поясной кобуре.

На счастье толстопуза, ношение огнестрельного оружия пассажирами на борту судна категорически запрещено. Мысленно обругал себя за несдержанность и постарался привести чувства в порядок. Покосился на Гнасия. Суперкарго не сводил заинтересованного взгляда с коляски, точнее с сидевшей в ней дамы и моей негативной реакции не заметил.

А посмотреть там было на кого. Довольно рослая женщина с шикарным бюстом и осиной талией грациозно сошла с коляски. Одета в легкое обтягивающее фигуру платье синего цвета, позволяющее оценить красоту стройных женских ног и все прочие достоинства. На голове замысловатая шляпка, мешавшая рассмотреть с моего ракурса ее лицо. Пойдя к Видло, она повисла на шее мужчины. Мое обостренное восприятие позволило услышать, что женщина говорила толстяку:

– Милый, я буду скучать сильно-сильно! И ревновать там вдали – ты у меня такой шалун!

На что тот довольно промурлыкал:

– Выздоравливай, дорогая, и возвращайся побыстрее. И помни, твой верный пупсик ждет тебя с нетерпением.

– Супруги Видло: Жеран и Ирайна, – прокомментировал явление сладкой парочки всезнающий Гнасий. И с нескрываемой издевкой в голосе добавил: – У первого зама коменданта форта весьма болезненная жена. Несколько раз в году ей необходимо съездить на воды в Висмо, дабы избавиться от «жутких мигреней».

– Ну и как, помогает? – спросил я.

– Непременно помогает, судя по тому, в каком игривом настроении она возвращается всякий раз к «горячо любимому мужу», у нее там отличные лекари.

Мы переглянулись и понимающе усмехнулись.

В какой-то момент шляпка слетела с головки дамы, и мне наконец-то удалось хорошенько разглядеть ее прелестное личико. Светлые волосы, собранные в замысловатую прическу, правильные черты лица, огромные серо-голубые глаза. Мечта, а не женщина. А у толстопуза губа не дура. Явный брак с его стороны по любви, с ее – по расчету. Стоявший рядом с трапом вахтенный матрос умудрился ловко подхватить шляпку до того, как она упала на землю. Он с поклоном протянул даме головной убор, в качестве вознаграждения получил от супруга монету. По кислой физиономии вахтенного, гонорар не оправдал его надежд. А что ты хотел, парень, щедрых чиновников не существует в принципе.