Магический мир - [73]

Но в том, что нас сморил сон, не было ничего необычного. Конечно же вы хотите знать, что произошло с нами после.

Я вздрогнул и проснулся от какого-то булькающего и трескучего шума. Гаргульи и ведьма испуганно сбились в кучу и держались неподалеку от меня. Я приподнялся прежде, чем они успели это заметить. У Крамбл было озадаченное выражение лица. Алси со знанием дела рылась в сумке Чокнутой. Именно оттуда и раздавался этот шум. Радио снова пыталось поговорить с нами.

Бырр, крр, хрр…

Невозможно было разобрать ни слова.

— Билли, ты проснулся! — радостно взвыла Алси. В руках у нее был радиоприемник. — Я думаю, что это Мэри. Твоя сестра Мэри!

— Что? — вскричал я, окончательно проснувшись и начав будить Чокнутую.

— Больно же! Который час?

— Да забудь ты про время! Это же Мэри!

— Да ну?

— Мэри! Мэри, это ты?

В ответ прозвучало бульканье, свист, шипение и появились крошечные голубые электрические вспышки.

— Билли! Ты хочешь сказать, что она жива, что ее не убили в битве за Эскарет? — спросила Чокнутая, потирая глаза и отчаянно пытаясь поймать нужную волну.

— Мэри! — прокричал я над радиоприемником и дал ему хорошего пинка. (Но это не помогло.)

— Мэри! — визжала Чокнутая своим писклявым голоском, изображая радистку. — Если ты слышишь нас, пожалуйста, отзовись. Прием!

Неожиданно вдали, в фиолетово-черном грязном небе, блеснула голубая вспышка. Яркая вспышка была точно такого же цвета, как и гора Эскарет. Вслед за вспышкой прозвучали низкие, приглушенные раскаты грома, перешедшие затем в оглушительный грохот.

Гриммак и Крамбл прижались друг к другу, а ведьма издала свое тревожное «вуу».

— Мне кажется, это и был ответ. Мердл Клэй или Идрик Сирк помогли Мэри. Деичары воспользовались своим волшебством, — сказал я.

— Что это может значить? Гора Эскарет освобождена? — спросила Вэнди, от волнения теребя себя за волосы.

Словно ей в ответ, вновь прогремел гром. На этот раз он действительно ревел. По небу проносились разноцветные полосы: сначала голубые, затем красные, зеленые, а потом оранжевые. Радиоприемник потрещал еще какое-то время, пробубнил нечто невразумительное, и от него запахло гарью.

— Судя по мощности этого рева и грохота, от полчищ Какасат освобождена не только гора Эскарет, но и добрая половина Мерна! — с надеждой воскликнул я.

Но «праздничный салют» прекратился. Стало опять тихо, темно и грязно. И все же это было началом, сигналом для всех: СВЕРШИЛОСЬ! Мерн перешел в контрнаступление.

— Билли, а не могли бы мы при помощи волшебства оказаться сейчас на Эскарете? Чтобы быть рядом с Мэри. Мердл Клэй, вероятно, смогла бы расколдовать твою маму. Если захочешь, можно даже поучаствовать в сражениях… — убеждала Чокнутая.

— Нет, мы не можем отправиться на Эскарет, — перебил я Вэнди. Я не сердился на нее. Казалось, что сердце стучало у меня в голове. (Вам наверняка знакомо это ощущение!) — Мы должны положить конец охоте на Линта. Наша задача — остановить Скела и Какасат. По крайней мере, преследуя эту мерзкую червячку, мы можем быть уверены в том, что она не ведет свои войска в сражение против нашей Мэри. А это не менее важно!

Глава 14 Охота за охотниками

Теперь мы открыто выступили против наших врагов. Знать бы еще, куда мы следуем, преследуя их!

— Они здорово натоптали! Вот, пошатываясь, шел Скел. А судя по отпечаткам колец, его госпожа сильно нервничала, — заметила Крамбл.

— Ты права, — добавил Гриммак. — Они так спешили, что, уходя, никто не заметил пару спрятавшихся искалеченных гаргулий.

— Мне кажется, они даже не останавливались, чтобы поспать и передохнуть, — предположил я.

Выбравшись из долины и преодолев невысокий холм, мы спустились на плоскую, бескрайнюю каменистую равнину, которую Огрин Таг назвал четвертой горой Олджювена. (Я так и не понимал почему. Тогда еще не понимал.)

Несколько раз перед нашими глазами мелькали бредущие вдалеке шестеро или семеро неприятелей. Они были уже очень далеко от нас, хотя двигались вперед медленно и тяжело. В погоне за ними мы шли по непрерывному темному и липкому следу Какасат.

Уже давно был выброшен последний из подмокших бутербродов и допита газировка, которая смешалась с морской водой.

— Билли, я пить хочу, — мрачно заявила Чокнутая. — У меня болит живот и здоровенный волдырь на ступне. Если он лопнет, может произойти заражение.

Не только Чокнутая стерла себе ноги. Каждый мой шаг отдавался острой, пронзительной болью. Но Вэнди я об этом не сказал. Каким-то странным образом боль помогала мне двигаться вперед. Возможно, я сознавал, что если остановлюсь хоть на полсекунды, она только усилится и не позволит мне больше сделать ни шага.

— Мы должны идти, — сказал я.

— Я больше не могу. Сердце так сильно бьется, что вот-вот разорвется на части! — Чокнутая начала прихрамывать и схватилась за сердце. Все это выглядело очень театрально.

— Если мы и дальше будем двигаться с такой черепашьей скоростью, то никогда их не догоним. Никогда!

Собираясь ответить Вэнди, что она может оставаться здесь, если хочет, я почему-то сказал:

— Ну, пожалуйста, Чокнутая, постарайся идти. Я тебя очень прошу. — Взяв ее за руку и ускорив шаг, я потащил Чокнутую Миллиган за собой.