Магическая полицейская Академия. Два мага и одна ведьма - [20]

- Что можете сказать о происшествии? Ваше мнение? Подозрения?

Лам улыбнулся слаще прежнего. Мне захотелось срочно выпить еще чаю, а лучше даже закусить лимоном.

Ястин придвинулся и застыл в напряженной позе. Аркарис повторил его жест. Вначале я подумала - ну вот теперь-то они собрались побряцать мускулами, помериться крутизной. Но напарники промолчали, и я вдруг ощутила магию трио. Она окутывала, обволакивала и сейчас казалась очень приятной. Вдохновляла, помогала сосредоточиться, найти нужные слова и вообще настроиться на работу.

Видимо, ребята почувствовали то же самое. А еще я вдруг поймала себя на новой, интересной мысли. Насколько притягательной, по-настоящему, без колдовства выглядела аура Торна, настолько же отталкивающей, неприятной представлялась аура Лама. Нет, она не пугала, не сбивала с толку, скорее раздражала, как раздражают все, кто пытается пустить пыль в глаза, казаться лучше, чем есть на самом деле. Лам притворялся, и я чувствовала это кожей. Изнутри поднимались неприятие, злость. Видимо, так работала магия, инициированная через предательство близких.

Лам не сказал ничего, что мы уже не слышали от Торна. По факту он просто повторил рассказ брата о родственниках, только другими словами. Я обратила внимание на то, что Торн повествовал отстраненно, оценивал действия, возможности, но не личности братьев и их матерей. Лам же стремился поддеть каждого, вытащить на свет божий как можно больше грязного белья и потрясти им перед нами как флагом.

В адрес Торна он отпустил ремарку: мол, слишком хорош, что бы не иметь камня за пазухой. Манта и Вунта окрестил «низкопробными умниками», тонко намекая, что матери обоих гораздо ниже по происхождению, нежели остальные любовницы лельда. Дарки походя назвал скрытным циником. А его мать «собирательницей старья». И намекал он не только на ее увлечение историей и археологией. Лам как бы между делом поведал, что у Квантилины новый мужчина, гораздо старше нее. Лельд на нее видов не имел, так что никаких законов женщина не преступила - ни моральных, ни планетарных. Но Лам счел своим долгом съехидничать на ее счет.

Аля и Болна он назвал нервными субъектами, которые слишком пекутся о мнении отца. Дескать - стоит ли так переживать из-за веллера, который устраивает сыновьям соревнование, да и вообще большую часть времени проводит невесть где, затевая новые проекты. Сыновьим уважением, не говоря уже о толике привязанности тут и не пахло. Лам пользовался положением сына лельда на всю катушку, ни в чем себе не отказывал, но не питал к отцу никаких родственных чувств.

Отчасти я понимала его. Лам родился вне брака, и жениться на его матери лельд никогда бы не смог. Даже если бы и захотел. А Омлис желания не изъявлял. Более того, в последние годы они с женой сблизились как никогда, и лельд даже остепенился, перестал ходить «налево». Хотя по меркам веллеров его можно было назвать скорее мужчиной средних лет, чем пожилым. Но ведь ничто не мешало Омлису поддерживать внебрачных детей на расстоянии, выделять им мизерный пансион, как поступали многие другие местные аристократы. Об этом Аль с Болном нам все уши прожужжали. Омлис же поселил всех бастардов в своем поместье, обеспечил им безбедную жизнь. И хотя бы за это его стоило уважать и благодарить. Тот же Лам не признал ни одного своего ребенка. Небольшие деньги на их содержание выделял. Но мало, изредка и нерегулярно, ссылаясь на финансовые трудности. Стребовать с него было нечего. Он же не лельд! Так, бастард. И не обязан придерживаться негласных законов знати. Об этом упомянул Болн, и в голосе его тогда явственно слышалось осуждение. Помню, Аль странно посмотрел на сводного брата, словно сетовал на его несдержанность, но промолчал.

Пожалуй, пока опрос Лама стал самым неприятным событием дня.

Когда мужчина закончил изливать желчь, делиться сплетнями и информацией, он вежливо распрощался, снова поцеловал мне руку и вылетел на платформе наружу. И не успела я подумать - как же теперь возвращаться в Академию, сможем ли мы, получится ли, как в комнате показался Аль.

Глава 3

- Устали? - участливо спросил Аль, мгновенно оценив наши лица и напряженные позы. Я коротко кивнула. Голова была пустой и гулкой, мысли путались, сосредоточиться на чем-то как еще несколько часов назад, не выходило. Ребята сделали вид, что переживают за меня, поддерживают, но сами еще бодрячком. Аркарис приосанился, вскинул голову, Ястин развел плечи и выставил вперед ногу. Всем своим видом парни словно говорили:

«Подумаешь небольшое приключение?! Да мы еще десять таких осилим! И даже без перерыва!»

Ну как же! Альфа-самцы не устают, только падают замертво, как загнанные кони.

Я кожей чувствовала, как хочется напарникам передохнуть где-нибудь в тишине и покое. Мы все мечтали, что бы этот «полицейский день» поскорее закончился. Каждый жаждал оказаться подальше от поместья Ваттарнов, фермы-моря и семейных тайн, которые прятались за красивыми стенами замка.

Магия трио усиливалась час от часа - порой незаметно для нас самих, а порой, будто намеренно давая о себе знать. Мы ощущали друг друга на физическом и эмоциональном уровне, все чаще делали одинаковые выводы и предугадывали действия напарников. Но, насколько я успела понять, чувствовали мы лишь то, что касалось работы. Наверное, это и правильно. Не хотелось бы, чтобы парни проникли в мои тайны, порывы, желания… И что-то подсказывало - друг друга им «читать» ну совсем не стоит.