Маги крови. Отряд «Черные Фениксы». Книга 1 - [9]

— В клетку ее! В к-л-е-т-к-у! — громогласно завопила Хиса, поддерживая сестрицу.

Целитель Хилем подозрительно сощурился, а я, схватив наглых демонят и со всей силы сжав в ладонях, да так, что те вцепились мне в пальцы острыми зубами, натянула на губы невинную улыбку. Мол, понятия не имею, о чем эти зубастые трещат.

— Я вас не умертвил, — резонно заметил целитель, проигнорировав мое незаконное проникновение в чужой кабинет. — Сказали «спасибо» доброму деду и упорхали отседова, пока не передумал.

— Старый хрыч! — зашипела Гира, вырвавшись из моей железной хватки.

Хиса последовала ее примеру и с воплем:

— Старый злобный-злобный хрыч!..

Сбросила со стола все его содержимое, а именно: книги, свитки, письма, канцелярские принадлежности, чернильницу с перьями, кучу колб, и вся собой довольная-предовольная исчезла вслед за Ришей и Гирэ. Даже не подумав — убираться-то мне придется!

— Чтоб вас, — выругалась я, бросившись спасать книги от ползущей лужицы чернил. — Прошу прощения за них.

— Не стоит извиняться за демонов, — фыркнул старик.

— Они не плохие, то есть пакость — их природа, но эта троица научилась не причинять физического вреда окружающим, — заступилась я за своих прислужниц.

Все же они мне много раз помогали.

— А вы, Ваше Высочество, ведете себя отнюдь не так, как полагается принцессе империи, — задумчиво подметил целитель, вернувшись к официальному обращению и наблюдая, как я копошусь в осколках, пытаясь аккуратно их собрать, чтобы не порезаться. — Другая на вашем месте приказала бы прибраться слугам или мне.

— От уборки я не сломаюсь, — шумно выдохнула, потянувшись за следующим осколком, но тот вдруг воспарил вверх и завис в воздухе.

По велению старца вещицы, заряженные бытовой магией, закружились маленьким вихрем, осколки в моей руке соединились с остальными, склеенные колбочки заполнились разлитыми цветными жидкостями, чернильные кляксы испарились. Книги, свитки и письменные принадлежности вернулись на стол.

— Магию не обязательно применять для всего подряд, — пожала плечами, наблюдая за исчезающими частичками голубоватой дымки бытового заклинания. — И раз уж речь зашла о моем происхождении, уверена, вы, целитель Хилеем, осведомлены — восемнадцать лет и последующие годы вплоть до сегодняшнего дня я жила обычной жизнью.

— Обычной жизнью? — кустистая бровь старика удивленно поползла вверх.

— Не то чтобы обычной, — сдалась под его взглядом, — но за это время вполне сносно научилась прибирать и готовить. Как я уже говорила, магию не обязательно применять для всего, что нас окружает. И да, никто не относился ко мне как к члену императорской семьи.

— Мне это известно, — кивнул целитель и с усмешкой добавил: — Ваши слуги на редкость болтливы.

— Они себя, таким образом, развлекают, им нравится перемывать косточки другим, — наморщила я нос.

— Тогда возможно не следовало отдавать Печать Монарха другому? — его лицо оставалось спокойным, но вот глаза, в них было что-то странное, словно он пытался уличить меня во лжи.

— Я поступила так, как велели сердце и здравый смысл. Какая из меня правительница? — этот риторический вопрос адресовала скорее себе, чем ему. — Адэльен подходит на эту роль гораздо лучше, чем некромантка, не знающая меры в силе своих атак. За время его правления империя изменилась к лучшему. Даже я и вы вычеркнуты из списка «истребляемых», как и все, кто не причиняет вреда окружающим.

— Мельера, вы не стали упиваться полученной силой — передали ее более подходящему человеку, и меня это радует, — произнес старец, даже одобрительно покивал. — Но магия, да еще темная, совсем другое дело. Если вы слабы духом — она не оставит выбора.

— Мне об этом известно как никому другому. Я собственноручно уничтожила корень такого зла.

— Но вы оставили в живых носителя этого зла, — приглушенным голосом парировал он и продолжил, нарочито растягивая слова: — Самозванку, посягнувшую на ваш трон, ту, чья мать убила вашу, ту, кто своими руками отнял жизнь вашего батюшки. Как вам удалось оставить ее в живых?

— С этим мне помог артефакт, без него не уверена, что справилась бы, — шумно выдохнула.

— Я говорю не о том, с чьей помощью была спасена жизнь Дасвэи. Мне интересно, почему вы оставили ее в живых? — покручивая в пальцах золотистое перо, продолжил допрос целитель Хилем.

Стараясь скрыть появившуюся раздражительность, громко и четко произнесла:

— Теперь ее имя Ларина.

— Руна Перерождения, — хлопнул в ладоши старец, улыбаясь половиной оставшихся зубов.

— Артефакт забрал все ее воспоминания, магию, даже внешность…

— Почему?! — напирал он и снова этот уличающий взгляд.

— Не Ларина убила моих биологических родителей, — отрезала я, угрожающе посмотрев на старика. — Это сделала ее мать! Женщина, настолько ослепленная жаждой власти, что взрастила в собственной дочери семя падшей магии. Запершая собственное чадо на задворках души. Как вы и говорили, у могущественной магии есть много слабостей. Эта женщина и поплатилась своей жизнью, будучи убита силой, которую она сама же и пробудила в Дасвэе, — на одном дыхании выпалила, а заметив странную перемену в лице целителя, продолжила более спокойным голосом: — Я солгу, если скажу, что не хотела смерти ее дочери, но девушка, которую я увидела под прогнившей магией падших, проливала слезы за все те жизни, погубленные ее матерью. Ей не дали шанса воспротивиться уготованной другими участи. Мне захотелось дать ей такой шанс. Шанс на новую судьбу. Даже сейчас Ларина подсознательно тянется к другим, пытаясь помочь, словно хочет искупить грехи тех, кто разрушил ее мир.