Маг с Явы - [69]

Чжану удалось это сделать, добившись назначения пожизненного жалованья тем, кто занимается целительством или общением с миром духов. Конечно, с древних времен среди жителей деревень было принято содержать шаманов, но никто до Чжана не подходил к этому делу с такой основательностью. Он обязал своих пациентов ежегодно в течение всей жизни приносить ему по пять бушелей риса (Американская ассоциация медиков могла бы взять этот подход на вооружение). Это большое количество еды, и оно было гарантировано на долгий срок. Человеку, который делал такой взнос, обеспечивались полный медицинский уход и помощь в духовных делах, причем при лечении никто не брал с него дополнительной платы (нечто вроде комбинированной медицинско-церковной страховки). Эта десятина позволила Чжану собрать вокруг себя большую группу приверженцев, которых он организовал строго по иерархии в соответствии со способностями и потенциалом каждого. Его методы были настолько необычны, что скоро группа стала известна под именем Секты Пяти Мер Риса. Известно, что он творил чудеса: парализованные начинали ходить, незрячие – видеть. Иначе он не смог бы преуспеть, особенно в Китае (об этом я скажу в следующих главах) и особенно во II веке н. э. Этот человек обладал силой.

Чжан Даолинь и его последователи были уникальны еще по одной причине (в этом смысле его поведение прямо противоположно представлению о даосисте как об отшельнике, равнодушном к обществу). Объединив своих последователей и решаясь делать людей здоровыми и счастливыми с помощью своих способностей, борясь со злом и прогоняя демонов и злых духов, Чжан осмелился вмешиваться в мирскую жизнь – когда карма позволяла ему это. Для даосиста это был очень важный шаг, прежде всего потому, что, совершая такие действия, он брал на себя ответственность за их последствия. Не забывайте, что, по его убеждениям, если ему что-то удавалось, карма улучшалась, если же он терпел неудачу, то должен был за это поплатиться. Напомню, что Чжан жил во II веке н. э, еще до того, как в Китае начал распространяться буддизм Махаяны с его идеями бодхисатвы и самопожертвования. Тогда вы сможете понять, что образ даосизма, который сложился на Западе, не совсем соответствует действительности.

Чжан заслужил прозвище Тянь Ши – Божественный Мастер (или же Тянь-шифу – Божественный Учитель) и передал это имя своим потомкам (а у него были дети – еще одно противоречие с образом даосистского отшельника). Его потомки после нескольких войн, закончившихся кратковременным установлением даосистской теократии, в конце концов обосновались на Лун Ху Шань (Гора Дракона и Тигра) в провинции Гуанси. В течение многих веков они продолжали помогать людям, храня в своих замках среди прочих вещей тысячи кувшинов, в которых они заточили заговоренных демонов. Даосисты, не принадлежащие к их секте, но связанные с ней и также полагавшие, что одаренный высшими способностями человек должен помогать людям, собирались на этой горе, где всегда можно было предаться спокойной медитации. Как мы позднее увидим, один из таких людей будет центральным персонажем данной книги.

В 1927 году, отряд коммунистической народной армии по пути в Хайлуфэн атаковал Лун Ху Шань. Монахи, и среди них наследный Божественный Мастер, вынуждены были спасаться бегством. Войска разбили тысячи кувшинов, выпустив на волю (как утверждают монахи) тысячи злых духов. Именно эти духи породили ужасы Второй мировой войны! Тянь Ши в конце концов поселился на Тайване, где его род продолжается и по сей день. Важно отметить: некоторые отшельники в Лун Ху Шань не обратились в бегство при наступлении войска (то же самое наблюдалось в Маошане в 1949 году). Они были настолько могущественны, что заставили солдат в страхе отступить от их убежищ.

Держу пари, что если вы спросите сто человек, сколько-нибудь знакомых с китайской философией, кто такой Лао-цзы, все они смогут ответить, некоторые даже весьма детально. Однако любой из этих знатоков был бы поражен, обнаружив, что есть человек, чья школа была даже в большей оппозиции конфуцианству, чем даосизм Лао-цзы, и в наше время почти неизвестен. Этим человеком был Мо-цзы, или Мо-ди. Его личность имеет прямое отношение к данной книге, поскольку школа кунфу, к которой принадлежит Джон Чан, напрямую восходит к Мо-цзы.

В течение двух веков после смерти Мо-цзы его школа была главным соперником конфуцианства. Родившийся в государстве Лу в 469 году до н. э., десять лет спустя после смерти Конфуция, Мо-цзы был необыкновенно образованным юношей и в то же время прекрасным военным стратегом. Некоторые источники утверждают, что он происходил из бедной семьи и даже был заклеймен как преступник (Мо-цзы можно перевести как «господин с татуировкой»). Однако главными для него были принципы справедливости. От природы упрямый и жесткий человек, он, тем не менее, поставил в центр своего учения всеобщую любовь. Еще за 400 лет до рождения Христа Мо-цзы сказал следующее: «Если люди посмотрят на другие страны так, как если бы те были их собственными, и на своих соседей, как если б это были они сами, они бы не нападали друг на друга, так как это было бы нападением на самих себя».