Маг, поедающий книги. Главы 291-400 - [57]

А затем она послала ментальную волну, которая накрыла собой всю комнату.

– Ку-ва-а-а-а-а-ак!

– Кьяк!?

– Не-е-е-е-е-е-ет!

В царстве, неизвестном человеческим чувствам, десятки запрещенных книг погрузились в ужасную боль. Они хотели завладеть сознанием Теодора, а потому, находясь с ним в самом непосредственном контакте, стали практически беззащитными.

Никогда прежде эти запрещенные книги не попадали под такой удар. Но что ещё хуже, их противником оказался злобный гримуар.

– Вы что, забыли своё место!? Ленивые создания, которые не удосужились поставить даже самый простой ментальный барьер! Вы не заслуживаете оставленных вам знаний! Я отправлю вас всех до единого в свой…

– Эй-эй, подожди! – воскликнул Тео, прервав тем самым сердитую речь Глаттони, – Не ты ли говорила, что поглощение более чем двух книг приведёт к заполнению пропускной способности? Я не могу позволить себе спать три месяца, когда даже не знаю, смогу ли воспользоваться этой функцией.

– Но…

– Пожалуйста, возьми себя в руки. Нам нужно взять только одну или две запрещенные книги.

– … Что ж, ничего не поделаешь. Я буду уважать решение Пользователя.

Смысл фразы "пропускная способность" был прост. За всё прошедшее время Теодор скормил Глаттони достаточно много книг и артефактов, а потому гримуар был практически готов к переходу на следующий этап. Другими словами, оставалось всего несколько книг до того, как будет снята шестая печать. Однако существовал один немаловажный нюанс. Чтобы разблокировать шестую печать, Глаттони нужно было погрузиться в сон практически на три месяца.

"Возможно, я бы попробовал, если бы речь шла о месяце или двух, но… Три месяца – это слишком. Битва закончится до того, как мы снимем шестую печать".

По правде говоря, Тео чувствовал сожаление. Каждая функция, открывающаяся после снятия очередной печати, была крайне мощной и немало помогла Теодору. Кроме того, некоторые функции можно было использовать напрямую, как, например, Запоминание. Интересно, насколько же мощной была функция 6-го этапа?

– Эх, жаль, конечно, упускать такую возможность, – с сожалением пробормотал Теодор, глядя на запрещенные книги, которые благодаря Глаттони стали похожи на послушных ягнят. Они были покрыты золотыми узорами, обшиты коровьей кожей или даже закованы в цепи. Не было ни одной книги, которая бы выглядела "обычно".

Но среди всех прочих одна книга прямо-таки бросалась в глаза.

– Это что, рубин?

Это была книга, размером с голову маленького мальчика, посреди которой блестел огромный рубин. Она источала какую-то странную магическую силу, но в то же время Теодор не чувствовал от неё никакого зла.

Сделав несколько шагов в её сторону, он протянул к запрещенной книге свою руку. Нет, точнее, как только он собрался сделать это…

– Уа-а-а-а-а! Не делай этого! Пожалуйста, не ешь меня! Я не могу служить никому, кроме моего хозяина, и не хочу, чтобы меня уничтожили!

Услышав внутри своей головы настоящий вопль, Теодор нахмурился. Несмотря на то, что эти слова были произнесены не с помощью звука, у Теодора от них почему-то зазвенело в ушах. Голос был напуган и явно не хотел, чтобы его постигла судьба обычной еды.

– Не есть? Ты знаешь Глаттони? – подавив своё раздражение, спросил Тео.

Источником крика, безусловно, была та самая книга, инкрустированная огромным рубином. Если бы у неё было человеческой обличье, то сейчас она бы выглядела крайне взволнованной.

– О-о чем ты говоришь?

– Значит, можно есть?

Язык Глаттони, как по команде, тут же высунулся вперёд.

– Извините, я ошибся! Мой создатель знал о нём, а потому в моих воспоминаниях остались кое-какие записи!

– Кто твой создатель?

– Э-…

Когда книга вновь замерла, Глаттони быстро прикоснулась к ней своим языком.

– Вай-а-а-а-ак! С-Соломон! Это Соломон!

– Царь мудрости? Прекрати нести чушь! Зачем ему создавать запрещенную книгу, когда он мог написать гримуар? – рявкнула Глаттони.

Это была очень эмоциональная реакция, подкрепленная легким гневом. И она служила явственным доказательством того, что Глаттони была поистине возмущена словами запрещенной книги. Однако спустя мгновение этот гнев будто рукой сняло.

Судя по всему, после контакта Глаттони что-то почувствовала, спросив ледяным тоном:

– Ясно. Ты… Ты сломанный фрагмент "Лемегетона"?

– Кхик! Н-но как!?

– Нет гримуара, который может скрыться передо мной. Такова сила "Обжорства", которой я обладаю. Ты – всего лишь фрагмент Лемегетона. Я не знаю, сколько у тебя страниц, но их, вероятно, не хватит даже на 5% от своей первоначальной производительности. Вот почему ты находишься на уровне запрещенной книги.

Это был трудный для понимания разговор, а потому Теодор просто наблюдал за происходящим. Он понял, что эта запрещенная книга была частью гримуара, называемого Лемегетоном, в связи с чем Глаттони слегка насторожилась.

– Что ж, от тебя практически нет проку. Пользователь, могу я избавиться от этой бесполезной вещи?

– П-пощадите меня! Какой смысл есть такой дефектный продукт, как я?! К-Кроме того, я могу функционировать как суб-эго, что позволяет мне использовать вторичные функции!