Маг-менестрель - [22]

— Ваше величество, — запротестовал Ребозо, — но ведь это же означает, что их надо будет выпороть, да и только, а какого же ответа такой малой болью добьешься?

— Ответы могут быть разные, а ты возьми да сравни их с ответами других слуг. Повторяю, Ребозо: ответ, который дан только для того, чтобы прекратить пытки, означает единственное — тебе скажут то, что ты хочешь услышать. И чаще всего это ложь! Хотя, честно говоря, я не думаю, что нынешний злоумышленник тот же самый, который пытался убить меня пять лет назад.

Ребозо выпучил глаза.

— Откуда... откуда ваше величество это знает?

— Оттуда, что в прошлом кто-то пользовался злым волшебством совсем иного рода. Заставить каменную фигуру оторваться от стены и упасть? При этом поблизости никого не было, и скульптура упала именно тогда, когда я должен был пройти под ней. Только мое собственное охранное заклинание заставило меня замедлить шаги и остановиться, и я увидел, как прямо передо мной на мостовую рухнула глыба гранита! А ожившая горгулья, а кошка с зубами словно кинжалы, а меч, который выпрыгнул из ножен, стоило мне до него дотронуться, — для таких вещей нужны недюжинные познания в магии либо сделка с Дьяволом, которую мог бы заключить только выдающийся человек. — Глаза Бонкорро забегали, голос стал тише. — Такой человек, как мой дед, король Маледикто. Он словно бы встал из могилы...

— Полно вам, ваше величество! — урезонил короля канцлер. — Если Дьявол был так недоволен вашим дедом, что отнял у него свою защиту и покровительство, с какой бы стати он дал ему силу вредить кому бы то ни было из Ада?

— Да с такой, что, видимо, его разочарование во внуке пересилило даже угрызения совести! — рявкнул Бонкорро и отвернулся. — Но я не сдамся. Я не стану таким, как этот злобный, порочный старик — убийца, истязатель детей...

— О чем вы, ваше величество! — вскричал Ребозо. — У вас нет детей, так с какой стати вам волноваться, что кто-то их пытает или убивает! Полно, ваше величество, уймитесь! Мы найдем и победим этого колдуна!

Король Бонкорро устремил на канцлера угрюмый взгляд.

— Постарайся, лорд-канцлер, постарайся! Начни со слуг, допроси всех до единого, но никаких пыток, не забывай. Каждого вызывай в отдельную комнату и допрашивай с пристрастием, а потом сравни ответы и посмотри, нет ли в них согласия! Если же ты такое согласие обнаружишь, дай мне знать об этом прежде, чем предпримешь какое-либо действие. Совпадение — это еще не доказательство! Это может означать всего-навсего, что слуги кого-то недолюбливают. А поскольку многие из них служат здесь со времен моего деда, тот самый, кого больше всех не любят, как раз и может быть больше всех достоин доверия!

— Ваше величество, все будет исполнено, как вы велите, — с поклоном пообещал канцлер. — Позвольте поздравить вас с тем, какое мужество вы выказываете, как вы решительно пытаетесь отстоять свои реформы перед лицом опасности, грозящей вам со стороны сил Зла.

Бонкорро отмахнулся от этого комплимента.

— Нет никакой опасности, канцлер. Силам Зла нет особых причин быть мною недовольными. Какую бы цель я ни преследовал, уж во всяком случае, я не творю добро ради добра. Я пытаюсь обрести власть и богатство, только и всего.

— Это точно, и ради этого вы пытаетесь обогатить всю страну.

— Мое богатство приходит ко мне от народа, так или иначе. Я понял это, когда увидел, как сервы пашут землю и собирают урожай. И если я желаю больше богатства, я прежде всего должен воодушевить народ на создание этого самого богатства, дабы я мог черпать процветания из создаваемых моими подданными источников.

— Да, вы мне это много раз говорили, — вздохнул Ребозо. — Однако этим вовсе не объясняется ваша решимость следить за справедливостью, за тем, чтобы невинные были защищены от незаслуженного наказания или преследований.

— Неужели? Люди трудятся более старательно и усердно, канцлер, если чувствуют себя в безопасности, если больше думают о своих прямых обязанностях, если их постоянно не угнетает страх, если они все время не думают о том, что на их шеи в любое мгновение может опуститься карающий меч или что их добро будет отнято у них по прихоти их господина. Когда они уверены, что им будет позволено сохранить львиную долю того, что они выращивают, крестьяне, конечно же, будут стараться вырастить как можно больше. Когда сервы уверены, что их не накажут за то и за это, они будут в поте лица выполнять ту работу, за которую их не накажут.

— И это вы мне тоже часто говорили, — кивнул Ребозо. — И еще вы думаете, будто бы уверенность в безопасности и благосостоянии должна сподвигнуть людей тратить свои новообретенные сбережения на то, чтобы купить себе всяческие радости.

— Вот именно, этим они и занимаются, — подхватил Бонкорро и махнул рукой в сторону придворных. — Посмотри на них — все очевидно! Они одеты лучше, чем раньше, они толпами валят в мой замок, чтобы развлечься, и большей частью молодежь! А на каждого из тех, кого тут ты видишь, Ребозо, приходится по тысяче сервов, которые теперь купаются в вине и покупают услуги блудниц. Порок процветает, так что Дьявол должен быть не только спокоен, но даже доволен.