Мафия ФИФА. Футбол вне закона - [16]

Омар Актис был предшественником Лакосте на посту директора организационного комитета ЧМ в Аргентине. Человек, который придерживался принципов экономии, он совершил роковую ошибку, выступив против строительства престижных стадионов и установки новой ТВ-системы с цветным изображением. Девятнадцатого августа 1976 года он собирался объявить миру о своих планах жесткой экономии. Но до этого так и не дошло. Омар Актис погиб за несколько часов до пресс-конференции от пули наемного убийцы. Его заместитель Лакосте взял на себя организацию ЧМ, и турнир в стране генералов стал куда лояльнее к спонсорам. Бразильская Folha de Sao Paulo пишет об этом: «Оказалось, трансляция по цветным экранам была требованием Авеланжа, который действовал согласно планам Хорста Дасслера».

Но Лакосте, который покинул свою родину, когда его коснулось расследование убийства, находит в ФИФА новый дом. Он становится вице-президентом, и когда возникают проблемы с законом, на помощь приходит Авеланж. Он выручает Лакосте, когда тому не удается представить источник ссуды в 500000 долларов, на которые он купил землю в Уругвае. Авеланж становится столь необходимым кредитором.

Итак, снова Мадрид 1981 года, где Авеланж после обещаний светлого будущего для ФИФА вершит судьбу генерального секретаря Кезера. Последний доклад о его упущениях, и решение принято. Кезер сдается и позднее соглашается на щедрое предложение, которое делают ему Авеланж и Дасслер. Около 300000 тысяч франков ежегодного жалованья до 1986 года, так как в 1977 году Авеланж заключил с 65-летним Кезером контракт на десять лет. И два чека на общую сумму в 1,597 миллиона франков, которые вице-президент ФИФА Гарри Каван согласовал с Кезером. Каван, бывший профсоюзный деятель Британии, довольно поздно достиг благосостояния, в платежных ведомостях Дасслера он значится как «консультант». Он извещает поверенного ФИФА: если потребуется более подробная информация о ходе дела, «спросите, пожалуйста, господина Блаттера» {18}.

А 1,6 миллиона франков – поистине царское вознаграждение. Но это бремя ложится на кассу ФИФА. Теперь Дасслер и Авеланж могут спокойно продолжать свое дело – и принять в союз третьего. Для Зеппа Блаттера, наконец, освобождается место генерального секретаря. Для своего предшественника он готовит особенное потрясение, женившись во втором браке на дочери Кезера Барбаре, без ведома тестя. Позднее Кезер случайно узнает об этом от знакомого. Как рассказывает его вдова: «Несмотря на тяжелые времена в ФИФА, это был единственный случай, когда я видела, чтобы Гельмут плакал» {19}.

С Блаттером это дьявольское трио идеально. Обаятельному и хитрому швейцарцу совершенно недостает харизмы властного Авеланжа, и Дасслер воспринимает его, в первую очередь, как приспешника. Об этом вспоминают сотрудники и члены семьи Дасслера, так говорят его старые соратники. Кристиан Женетт рассказывает, что зачастую Дасслер просто отдавал Блаттеру распоряжения, которые следовало исполнить. Барбара Смит так цитирует Андре Гуелфи: «Хорст вполне открыто говорил о Блаттере как о марионетке и называл его «одним из нас». Он был фигурой второстепенной и всецело принадлежал Хорсту. Когда нам случалось обедать втроем, Блаттер смотрел на Дасслера как на божество, потому что ясно понимал, что без Дасслера у него нет ни единого шанса получить работу в ФИФА» {20}.

С уверенностью можно сказать одно: этот человек создан для этой работы.

Крупная сделка

В середине семидесятых Дасслер обнаруживает в торговле правами новый источник дохода – и новый источник финансирования ФИФА. Он сходится с талантливым британским PR-экспертом Патриком Нелли. Его агентство West Nally создает рекламные концепции для мировых концернов. Теперь по заказу нового клиента, ФИФА, газировка от «Кока-колы» символизирует все значимые спортивные события. Масштабы поражают: контракт заключается сроком на 25 лет. А туда, где присутствует кола, подтягиваются и остальные. Концерну наконец удается избавиться от сомнительной репутации – символа эксплуататорской державы США. Теперь «Кока-кола» дает людям нечто большее: спорт. Авеланж остро нуждается в Дасслере и Нелли. Он дал большие обещания избирателям в странах третьего мира, и для этого ему нужны деньги. А миллионы от колы покрывают лишь часть расходов.

В 1977 году Дасслер и Нелли открывают фирму SMPI в Монако. В первую очередь она занимается продажей рекламных мест на стадионах. Капитал и доходы фирмы недосягаемы для следственных структур: сначала деньги поступают из Швейцарии в Монако, а оттуда в Нидерланды или Нидерландские Антильские острова. Дасслер попадает на рекламный рынок, процветающую отрасль. У традиционной телевизионной рекламы появляется опасный противник – пульт дистанционного управления. Как только начинается реклама, зрители переключают канал – рекламные рейтинги падают ниже некуда. Тогда продавцы находят простое и гениальное решение: рекламу следует включить в саму трансляцию. Ничто не располагает к этому так, как крупное спортивное событие, которое передается по всему миру.

Первую многомиллионную операцию Дасслер и Нелли проворачивают во время ЧМ-1978 в Аргентине. Радость от крупной наживы омрачает лишь налоговая инспекция Франции, которая выясняет, что эти двое перечисляли доходы на счета подставных фирм, чтобы избежать налоговых вычетов и валютных правил. В основе расследования оказался портфель, который оставил в аэропорту Женевы помощник Дасслера Жан-Мари Вебер. Увы.