Мафия ФИФА. Футбол вне закона - [120]

Блаттер обещает своей футбольной семье улучшения, слово «прозрачность» звучит едва ли не в каждом предложении. В данном контексте он разыгрывает и новую карту: «Мы с Интерполом заключили соглашение по борьбе с договорными матчами. Если такое будет происходить, мы утратим доверие среди болельщиков, они отвернутся от футбола. Это серьезная угроза, здесь нет места полумерам!» Более изящно отвести внимание от собственной проблемы просто невозможно.

Свидетельница отказывается от показаний

В тот день, когда британские СМИ проливают свет на интриги ФИФА, политика показала свое истинное лицо. Коррупция в спорте интересует лишь тех, кого она непосредственно касается. В этой связи Швейцария инициировала съезд Совета Европы на 21 июня – инициатива была отклонена, ввиду недостаточного интереса. На встречу, посвященную коррупции в спорте, подписались меньше десяти стран {51}.

Через несколько недель комитет по вопросам культуры, спорта и СМИ представляет доклад в британской палате общин: «Мы были в ужасе от обвинений в коррупции, выдвинутых против руководства ФИФА. […] Они достаточно серьезны, чтобы принудить ФИФА к скорейшему и независимому расследованию. Но федерация производит такое впечатление, словно она хочет замять все обвинения под видом неправомочных действий и отделаться от всех, кто выдвигает против нее обвинения, в присущей ей манере, граничащей с пренебрежением» {52}.

Глава заявочного комитета Трисман на вопрос, можно ли вообще заполучить ЧМ без подношений руководству ФИФА, отвечает уклончиво: «Пришлось бы постараться».

Англичанин Майк Ли, советник Катара и участник еще нескольких успешных заявок, жалуется на конкурентов. Англичане, «как и многие другие, пытались мыслить творчески – где сыграет английская сборная, куда поступит помощь на развитие, какие тренировочные сборы посетят их послы». Кроме того, Ли указывает на беспринципность правил ФИФА касательно подарков, которые допустимы в низших кругах, однако что имеется в виду под низшими кругами, не указывается.

То, что подкуп осуществляется обходными путями: через подставных людей, фиктивные фирмы, контракты на показ, должности и подарки членам семей или крупные инвестиции в страны избирателей, – все это регламент ФИФА игнорирует. При этом подобная тактика входит в концепцию любой заявки. В Лондоне со стороны Катара даже звучат заверения, что они «всегда соблюдали принципы корректности и действовали в рамках предусмотренных ФИФА правил».

Парламентариев возмущает то, как ФИФА отмахивается от обвинений. Там утверждают, что не видят оснований для этических разбирательств с составлением отчета. Так, они не получили доказательств от Sunday Times или ее осведомителя в отношении еще двух функционеров, имеются в виду Хаяту и Анума. Политики, в свою очередь, ссылаются на материал, достаточно убедительный для дальнейших расследований, например, видео– и аудиозаписи продолжительностью в несколько часов, на которых запечатлены в общей сложности еще восемь чиновников ФИФА. То и дело фигурирует таинственный осведомитель, теперь вдруг выясняется, что это женщина: Федра Аль-Маджид. Она работала на заявочный комитет Катара. В парламентском докладе говорится следующее: «Кроме того, в Sunday Times сообщили, что пытались устроить встречу между ответственными сотрудниками ФИФА и осведомительницей. Однако в Международной федерации футбола, изначально собиравшейся предоставить женщине защиту, без объяснений отказались от своего намерения» {53}.

В мае Sunday Times письменно известило парламент об осведомителе {54}. Имя Аль-Маджид при этом не упоминается. Через шесть дней после публикации парламентского отчета с недавним упоминанием об осведомителе происходит нечто удивительное. Неизвестная свидетельница сама дает о себе знать и – под барабанную дробь – отказывается от своих обвинений. Она выражает свое раскаяние, даже выкладывает в сеть пламенное письмо с извинениями. «Все факты, что я привела в отношении взяток со стороны Катара, были ложью», – сообщает Федра Аль-Маджид. Она несправедливо обвинила Хаяту, Ануму и Адаму во взяточничестве. Этим троим никогда «не предлагались и не выплачивались взятки». При этом в Sunday Times никогда не публиковали ее прежних обвинений, а передали на условиях анонимности парламенту. Однако репортеры сочли их достойными доверия. Известно об этих обвинениях стало лишь после заявления лорда Трисмана.

Кто она, эта Аль-Маджид? С мая 2009 года по март 2010 года она работала на Катар в сфере международной прессы, после чего потеряла работу. Это так ее задело, что она своими надуманными историями решила показать, что и впредь может «эффективно контролировать СМИ». И «никто не оказывал на меня давления, я не получала никаких финансовых поощрений» {55}.

В ФИФА заявили, что по делу Аль-Маджид не помешало бы тщательное расследование, но женщина поставила неприемлемые условия. Аль-Маджид подтверждает и это, она говорит, что не хотела фигурировать в расследованиях. И фиксирует отказ от своих показаний в заявлении чуть ли не под присягой. В нем говорится, что она подделала и передала журналистам внутренний документ, в котором, помимо всего прочего, сказано, что Катар финансово стимулировал аргентинские клубы. Кроме того, она заверяет, что ей никогда не угрожали {56}.