Маэстра - [36]

11

Я где-то прочитала, что люди стали бы куда меньше беспокоиться о том, что о них думают другие, если бы узнали, насколько редко на самом деле о них кто-то думает. Прошел день, потом три, потом неделя, за ней – еще одна, и все это время мне удавалось ему ничего о себе не рассказывать. Стив отличался поразительным отсутствием любопытства и не интересовался ничем, кроме бизнеса и своих приобретений, хотя мне было понятно, что он проделал долгий путь, чтобы выбраться из подвала, подняться по социальной лестнице и обрести некоторое подобие социального статуса. Насколько я могла судить по скупым репликам Стива, Тристан был его приятелем или, скорее, приживалой. Формально он числился сотрудником одного из фондов Стива, а на самом деле в основном занимался управлением командой яхты, бронировал столики в нужных ресторанах, доставал кокаин и модельной внешности девочек, потому что надо же получать от жизни удовольствие, правда? А удовольствие от жизни получают именно так, особенно когда ты заработал достаточно денег, чтобы Абрамович нервно курил в сторонке.

Однако иногда, наблюдая за ним с танцпола или через стол, я видела, как он достает свою платиновую карту – при этом все скромно отводят глаза в сторону, чтобы дать ему расплатиться, – и начинает тупо мотать головой из стороны в сторону с озадаченным, словно у танцующего медведя, видом. В плане секса мне пока не удалось его раскусить. В первый вечер я решила, что он просто устал. Он называл меня «дорогая» или «крошка», но даже не пытался поцеловать – поцелуи в щечку при встрече или на прощание не в счет. По умолчанию мы спали в одной кровати, молча лежа рядом, словно брат и сестра. Он не делал никаких попыток, а я не настолько глупа, чтобы лезть к нему первой, хотя вечером всегда отправлялась в постель с таким видом, будто просто мечтаю о том, чтобы заняться с ним сексом. Разумеется, мне приходило в голову, не гей ли он. Вдруг старина Трис не просто мажордом? Нет, не похоже. Тристан с радостью окучивал всех девочек, попадавшихся ему под руку. Через некоторое время я пришла к выводу, что секс Стива не интересует, что ему просто нравится, что рядом с ним красивая девушка, что он логическим путем вычислил, что у такого парня, как он, должна быть в наличии и девушка, ну как огромная яхта, самолет, четыре дома, чертова уйма автомобилей. Девушка должна быть, потому что он может себе это позволить, и точка. Надо быть не хуже других. Люди совершают ошибку, считая, что людей вроде Стива интересуют деньги, потому что, если тебя интересуют только деньги, разбогатеть просто невозможно. Если хочешь играть на бирже всерьез – а Стив с нескрываемым презрением отзывался о брокерах, перемещавших по финансовым лабиринтам незначительные суммы в пять-шесть миллиардов, – то надо быть равнодушным к деньгам. Настоящий интерес представляет только сама игра, это я поняла довольно быстро.

Чем дольше я оставалась на яхте, тем дальше она уносила меня от мертвого желеобразного тела, отвратительного бескровного лица. О Лианне я старалась особо не думать. Наша краткая дружба осталась в другой жизни, однако во многих смыслах я сейчас практически вернулась в «Гштад». Путь от Сен-Тропе до Сицилии был усыпан вездесущими девушками, словно розами и бугенвиллеями. Ни разу мне не встречалась девушка, не мечтавшая захомутать настоящего миллиардера, если уж она оказывалась с ним в одной комнате, поэтому вскоре я поняла, что мое присутствие в каком-то смысле охраняет Стива от домогательств. В компании я всегда едва заметно давала понять, что он – мой, тоже называла его милым, время от времени приобнимала за плечи, вследствие чего вызывала у женского контингента одновременно и раздражение, и восхищение, зато они держали себя в руках. За ужином мы со Стивом всегда сидели рядом, я слушала щебет девушек о том, как нынче все дорого, словно они заправские домохозяйки из пригорода, и думала, уж лучше бы он выписал им чек на миллион фунтов, только бы они заткнулись.

Тристан постоянно строчил эсэмэски, создавая для хозяина видимость светской жизни: из порта в бар, оттуда – в ресторан, потом обязательно в клуб или на частную вечеринку на одной из вилл среди холмов, возвышавшихся над курортом, однако мы никогда не встречались с figli d’oro[13], вроде тех, на кого я глазела в Портофино. Мужчины занимались финансами, банками или недвижимостью. Однажды, пришвартовавшись в тосканской Маремме, мы поехали на званый обед к одному из британских телегуру с ужасающе длинными волосами, о котором много писали в девяностые. Там собралась толпа невероятно самодовольных знаменитостей второго эшелона. Все они постоянно пытались перешутить друг друга и козыряли знакомством с настоящими звездами. Мужчины, какими бы обрюзгшими, лысыми и провонявшими сигарами они ни были, приехали со своими девушками. Ривьера не то место, куда берут с собой жен, а от любовниц никто и не ожидал блестящего умения вести светские беседы. Они ни на шаг не отходили от своих папиков, за столом садились рядом, резали для них еду и кормили с вилки, словно малышей, никогда не заговаривали первыми, на всякий случай смеялись над всем, что говорил их мужчина, чтобы не пропустить анекдот, и создавали вокруг себя силовое поле, защищавшее их любимца от посягательств других женщин. Единственным исключением на обеде у гуру была известная комедийная актриса – большая, несуразная дама, завоевавшая несколько престижных наград. Вначале она задавала тон беседе, ни на шаг не отставая от мужчин, но постепенно погрузилась в озадаченное и раздраженное молчание, когда под воздействием розового шампанского мужчины наконец перестали делать вид, что слушают ее. Мне стало жаль актрису. Лица гостей краснели, разговоры за столом становились все более шумными, и ее обычно такие культурные коллеги, завсегдатаи студий Би-би-си, неуклонно приближались к состоянию неандертальцев, с ревом обхаживающих свой гарем, и с животным наслаждением побеждали актрису в игре, в которой она по определению не могла принять участие.