Мадам Помпадур. Некоронованная королева - [5]

– Ну да? – откупщику все еще не верилось. В пожилом возрасте вдруг понять, что у тебя есть не только племянники, но собственная дочь – дорогого стоило.

– Да. Простите, что обременила вас таким знанием, это вас ни к чему не обязывает, просто мне хотелось, чтобы вы попрощались с дочерью.

– П-почему?!

Мадам Пуассон присела перед рухнувшим в большое кресло господином Ле Норманом, взяла его руку в свои:

– Ах, простите меня, умоляю, простите. Господин Пуассон настоял, чтобы я отдала девочку в монастырь урсулинок в Пуасси и жестко контролирует все ее воспитание и образование. Теперь, когда он твердо уверовал, что это не его, а ваша дочь, он вообще намерен заставить девочку стать монахиней.

– Ну уж нет, я этого не допущу!

– Я тоже, потому и хочу увезти ее куда-нибудь. Только куда… да и на что жить?

Мадам снова залилась слезами, на сей раз орошая ими руку своего благодетеля, словно забыв выпустить ее из своих цепких пальчиков. Это уже слишком, Ле Норман был готов как минимум убить господина Пуассона, если другого выхода нет.

Но все оказалось несколько легче, Жанну всего лишь требовалось не возвращать в обитель.

– Так в чем же дело? Не возвращайте.

– Не все так просто, – мадам Пуассон, поняв, что первый шаг сделан вполне результативно, принялась развивать наступление. – Супруг оплачивал обучение Жанны в обители и, если я не смогу дать девочке образование, может через суд добиться, чтобы дочь отдали ему.

– Неужели нельзя учить ее дома?

– Можно, только это стоит немалых денег, которых у меня нет, я не смогу оплачивать обучение своей дочери в Париже. – Она намеренно сделала акцент на слове «своей», получилось хорошо, в меру заметно, но ненавязчиво.

Ле Норман вытаращил глаза на любовницу:

– Но ведь Жанна и моя дочь!

– Ах, дорогой, я не хочу, чтобы вы думали, что я открыла вам тайну ради каких-то денег. Мне совестно, вы и так слишком добры ко мне.

Она позволила любовнику уговорить себя принять его участие в судьбе девочки.

– Дорогая, набросайте план обучения девочки и приведите ее ко мне вечером, я хочу поговорить с Жанной. Подумайте, чему можно и нужно учить хорошенькую девушку, только без вот этих монастырских штучек…

– О да, конечно!

Обучать монастырским премудростям свое чадо мадам, безусловно, не собиралась.

– А теперь мне пора по делам, встретимся вечером. И не вздумайте отдавать мою дочь на растерзание своему Пуассону.

Мадам Пуассон подарила любовнику мимолетный, но горячий поцелуй и выскользнула за дверь. Увидев едва успевшего отскочить от двери Николя, она неожиданно подмигнула слуге. Тот все мгновенно понял и заговорщически шепнул в ответ:

– Я скажу хозяину, что ваша дочь очень похожа на него.

В руку слуги перекочевала монета, тут же исчезнувшая в складках его одежды.

Когда через пару минут задумчивый Ле Норман действительно поинтересовался у Николя, помнит ли тот дочь мадам Пуассон, прохвост уверенно ответил:

– Малышку, так похожую на вас? У мадам, кажется, еще есть сын, но того я видел всего один раз.

Получив еще одну монету, Николя пожалел, что о сходстве малышки Жанны Пуассон не приходится говорить каждому встречному или хотя бы хозяину десяток раз в день.

– Если они придут вечером, пока меня еще не будет дома, не давай им скучать.

– Конечно, я буду ходить на руках, бегать на четвереньках, лаять и мяукать…

– Глупости, лучше предложи им сладости и разожги камин, сегодня прохладно.

Николя подумал, что для самого себя господин Ле Норман камин разжигать не стал бы.

Господин Ле Норман в тот день работал крайне рассеянно, чего с ним никогда не бывало, а потому очень удивил своих помощников. С изумлением наблюдая за непривычно задумчивым генеральным откупщиком налогов, один из его секретарей Франсуа ломал голову над тем, что же могло привести патрона в такое состояние. Но событие явно было неплохим, потому что господин Ле Норман время от времени загадочно и довольно улыбался, словно знал какой-то секрет. Так бы и гадать Франсуа, но откупщик вдруг поинтересовался:

– Чему должны учить девушку из благородной семьи? Где взять таких учителей?

Сказать, что вопрос сильно озадачил секретаря, значит не сказать ничего. Бедолага даже не сразу понял, что хочет знать его патрон.

– Ну, чему и кто учит девушек в Париже?

Франсуа едва не ляпнул, мол, смотря каких девушек и для чего, но вовремя сдержался, сообразив, что едва ли господин Ле Норман стал бы интересоваться воспитанием девушки вольного поведения, такую обучили бы и без него. Значит, здесь дело серьезней. А уж когда следом Ле Норман вдруг тихонько поинтересовался, помнит ли секретарь мадам Пуассон и ее дочь, до Франсуа дошло, какую именно девушку откупщик имел в виду.

– Как вы считаете, у малышки Жанны со мной есть что-то общее?

Секретарь совершенно честно ответил:

– Ее глаза похожи на ваши.

Ле Норман едва сдержался, чтобы не завопить:

– Что же вы раньше все молчали?!

Работы после такой беседы не получилось вовсе. Махнув рукой на дела, господин Ле Норман поспешил домой, жалея, что наказал мадам Пуассон приехать только вечером. Исправлять положение пришлось Николя, который немедленно был отправлен в дом Пуассон звать мать с дочерью к обеду. Сам обед тоже был заказан изысканный. Господин Ле Норман не мог дождаться, когда же увидит свою малышку, будучи уже совершенно убежден, что это его дочь.