Мадам Марракеш - [65]

Он продолжал бормотать что-то нечленораздельное. Она прижалась к нему щекой.

– Похоже, ты хочешь спать. Пойдем в спальню, я тебя уложу в хорошую, мягкую, прохладную постельку.

С большим трудом он приподнял тяжелые веки и посмотрел на нее.

– Ты п… права, я оч… чень сплю, не могу открыть глаза, хотя совсем не пьяный. Просто люблю поспать.

Она сползла с его колен и потянула за руку.

– Ну пошли, дорогой. Нам обоим надо поспать.

Он все же поднялся на ноги, и, опираясь на нее, а она на него, шатаясь они двинулись в спальню.

* * *

Дайана то и дело взглядывала на телефон. Тот молчал. Я не должна снова взваливать на Изобель заботу о пьяном капризном человеке. Это несправедливо по отношению к бедной Изобель. Она и так много для меня сделала. Она так проста и наивна, что не понимает, как это вредит ее репутации. Ведь обслуживающий персонал все видит и понимает. Что можно сделать, если Иэн отключился? Можно попытаться привести его в чувство. По крайней мере, я должна попытаться это сделать. И, кроме того, если я буду там, то маленькой Изобель будет не так трудно. А как быть с моим синяком под глазом? Ничего, ночью это совсем не заметно. К тому же я его припудрю. Итак, решено, я немедленно еду в «Маммунию».

* * *

По коридору отеля спешила Дайана. У дверей Изобель она в нерешительности остановилась.

Уже так поздно. Иэн рассвирепеет, когда увидит, что я пришла за ним. Но я должна это сделать, это просто трусость – взваливать все на хрупкие плечи маленькой Изобель, перекладывать на нее свою ношу, свою ответственность.

Она тихо постучала. Немного подождала, с беспокойством оглядывая дверь. Ключ был вставлен в замок. Она постучала вновь. Из комнаты не было слышно ни звука. Дайана задумалась.

Как быть? Изобель сказала, что Иэн отключился. Возможно, она куда-нибудь пошла, например в бар. Не сидеть же ей рядом с ним всю ночь. Вообще пьяные довольно забавно понимают свое положение, они считают себя чуть ли не потерпевшими аварию героями, приходящими в себя после перенесенных тягот.

Она сделала глубокий вдох, затем выдохнула, открыла ключом дверь и вошла. В нос ей ударил застоялый запах прокуренной комнаты и алкоголя. В гостиной горела только маленькая настольная лампа. С удивлением разглядывала она измятый пустой диван, пустые кресла, грязные бокалы на столике. Прислушалась. Из-за закрытой двери спальни раздавались какие-то звуки. Спустя несколько секунд она смогла различить тихий голос Изобель.

Боже, как же этой маленькой Изобель удалось перетащить такую махину в спальню. Я сама не раз это делала и знаю, как это тяжело.

Она быстро пересекла комнату и открыла дверь спальни.

На постели лежал Иэн. Он лежал на спине, слегка раздвинув ноги. Руки его были разбросаны широко в стороны. К его боку прижалась Изобель. Одну руку она запустила ему глубоко в трусы, другой обнимала за шею. Лица его видно не было, оно утопало в пурпурно-красных кудрях Изобель. Однако было видно, как Изобель покрывает это лицо поцелуями.

Дайана внезапно потеряла дар речи. Чтобы не упасть, ей пришлось опереться о дверь. – О… Боже!

Глава двадцать первая

Изобель резко вскинула голову, вскочила на ноги и пустыми глазами вытаращилась на Дайану. Застыв в нелепой позе, она не мигая смотрела на нее. Иэн приподнял голову с подушки. Никаких эмоций его пьяное опухшее лицо не выражало.

Внезапно Дайана почувствовала, как вся эта мерзость последних дней, все эти волнения и ожидания, все эти тревоги и унижения, в общем все это вдруг вскипело внутри нее и окутало липкой горячей волной.

Она вскинула дрожащий указательный палец в сторону Изобель.

– Вы… вы… – ей никак не удавалось найти нужное слово. – Вы лживая, лицемерная тварь! Я… вы…

Она перевела взгляд на Иэна.

– А с тобой, Иэн, – ее губы задрожали, рот искривился, – я развожусь с тобой. И я все расскажу, кто в этом виноват.

Она повернула голову в сторону Изобель.

– Я всем расскажу, кто вы есть на самом деле, Изобель Марч. Все, все узнают об этом. Вы выдаете себя за несчастную вдову, беспомощную и безутешную, но вы… бессердечное существо, вы вампир, вы…

Она начала ртом ловить воздух и, не сказав больше ни слова, выбежала из комнаты. На стоянке отеля она неожиданно увидела их машину. Открыла дверцу, завела мотор и вцепилась в рулевое колесо так, что стало больно рукам.

– О Боже! В таком состоянии я не могу ехать. Но мне нужна машина, и я поеду. Надо только успокоиться. Успокоиться и ехать, куда глаза глядят, только подальше отсюда, Итак, Дайана, спокойно, спокойно… Едем отсюда… вначале домой…

Дрожащими руками она пыталась попасть ключом в замочную скважину, в конце концов выронила ключ на пол. Дверь отворилась.

– О, привет, мама, ты… Боже, мама, что с тобой? Что случилось? Ты нездорова? Ты бледная как полотно, и… тебя всю лихорадит.

Она прошла мимо него в гостиную.

– Я вполне здорова, просто… просто… Слушай, принеси мне немного бренди, я, кажется, сейчас потеряю сознание… Постой! Нет, не надо, я же сказала, что со мной все в порядке. Иди собирай свои вещи, мы уезжаем отсюда, немедленно.

– Но, мамочка, почему? Что?..

– Ничего не спрашивай. Я… я расскажу тебе все позднее, а пока собирайся и побыстрее.