Мадам Лафарг - [36]

Г-н Готье, депутат Узерша, в своем письме расточал похвалы характеру г-на Лафарга и подтверждал его необычайно прочное финансовое положение в качестве предпринимателя и промышленника. Он писал, что, будучи связан с ним узами близкой дружбы, смотрит на него как на сына; состояние Лафарга ему хорошо известно, и оно одно из самых прочных и значительных в Лимузене, вдобавок г-н Лафарг обладает весьма редкими достоинствами, которые, безусловно, ведут к успеху – благородным сердцем и безупречной честностью. «Сударь, счастлива будет та молодая женщина, которая доверит ему свою жизнь, – заканчивал достойный депутат перечисление блестящих добродетелей г-на Лафарга, – Будь у меня дочь, я был бы горд и счастлив увидеть его своим зятем».

Ошеломленная потоком похвал великодушию, прочному состоянию, удивительным душевным качествам г-на Лафарга, Мария не решилась вспомнить о его уродливости и вульгарных манерах, которые были ей так неприятны при первой встрече.

«В пятницу тетя отправила г-ну Лафаргу ответ, если не окончательно положительный, то, по крайней мере, благосклонный. Когда я вошла в гостиную, они сидели вдвоем и доверительно что-то обсуждали, мое появление ничуть им не помешало.

– Теперь вам нужно пойти к нашему нотариусу и получить у него все необходимые сведения, – говорила тетя.

– Необходимые сведения! Да они мне совсем не необходимы! После того как я познакомился с мадемуазель Марией, денежные вопросы вообще ничего для меня не значат.

Меня тронуло его бескорыстие, я ощутила к г-ну Лафаргу благодарность. Я протянула ему руку, а он заговорил о своей матери: она готова была любить меня, как дочь. Затем стал делиться своими планами па будущее. Сказал, что Легландье стоит несколько в стороне, но он, Лафарг, часто приглашает к себе гостей и каждую весну ездит по делам в Париж, так что будет привозить меня повидаться с родными.

На следующий день г-н Лафарг принес нам счета своего завода; годовой доход колебался от тридцати до тридцати пяти тысяч франков; когда же департамент достроит дорогу на Узерш и прекратится дорогостоящая доставка руды на мулах, доход завода непременно возрастет. Расширить производство позволит внесенный мной капитал, и тогда ежегодный доход будет составлять уже пятьдесят тысяч.

В воскресенье г-н Лафарг пришел обедать в особняк Гара. Когда я вошла в гостиную, тетя и наш гость посмотрели на меня с таинственным видом, потом мне показали план большого красивого завода и цветную картинку чудесного замка. Его синяя черепица сливалась с синевой неба, фасад с белой террасой выходил в парк, разбитый в виде симметричных квадратов с бордюрами из подстриженного бука и с фонтанами в стиле рококо посередине. Позади замка виднелся фруктовый сад, на лужайке посреди сада – живописные развалины старинной готической церкви. Оказалось, что сад вырос когда-то вокруг картезианского монастыря, от которого теперь остались одни развалины. Вела к замку длинная аллея из тополей, а огораживала сад и парк извилистая, пенистая быстрая речка, благодаря напору ее воды работал завод. Я невольно вскрикнула от изумления, увидев все эти чудеса.

– Замок ваш, мадемуазель, – сказала мне тетя, соединяя наши руки – мою с рукой г-на Лафарга. – Да, замок твой, дитя мое. Мы, не спросив твоего согласия, сократили долгие приготовления и уже сегодня напечатали объявления о свадьбе.

Мне стало страшно…»[98].

Но как же не поддаться уверениям, обещаниям, лихорадке покупок, что так возбуждающе действует на юную невесту? Мария окончательно смирилась с предстоящим браком. Она доверилась замку с синей черепицей, доверилась фруктовому саду с живописными развалинами, напоминавшими ей Лонпон, доверилась речке, помогавшей работать заводу и обегавшей вместо ограды парк и сад. Ей даже удалось забыть о печати грубой вульгарности, какой природа отметила лицо г-на Лафарга, словно бы предупреждая об опасности.

И вдруг ей открыли то, что до этого от нее скрывали и что могло бы разорвать состоявшуюся помолвку. Но предоставим слово самой Марии.

«Как-то я вместе с тетей де Мартенс ходила по магазинам и выбирала оправу для ожерелья из бирюзы. Тетя заставила меня купить массивное золотое кольцо с печаткой, она хотела, чтобы я подарила его жениху, выгравировав внутри дату нашей первой встречи, мое имя и его. Вернувшись, мы показали тете Гара купленную печатку и объяснили, кому мы ее купили. Тетя Тара выглядела взволнованной.

– Дитя мое, – сказал она, – я должна сообщить тебе новость. В ней нет ничего противоестественного, но она тебя огорчит: г-н Лафарг – вдовец.

Известие поразило меня как громом. Второй брак казался мне чем-то кощунственным. Я говорила и про себя, и вслух, что никогда не решусь на брак с вдовцом. И вот через три дня я должна подписать мой брачный контракт и занять место спящей в гробу супруги. Первое мое желание было немедленно разорвать помолвку. Я поддалась второму и заплакала. Тети принялись утешать меня и ласкать»[99].

Если бы бедная Мария знала, какую жизнь прожила та, место которой она собиралась занять! Свидетельские показания отца несчастной молодой женщины на суде дают представления об этой жизни