Мачехина дочка - [43]

Подумав, я решила, что нет смысла сидеть в комнате, дожидаясь курьера, если это можно поручить кому-нибудь другому. вызвав Кати и велев ей оставаться в моих покоях пока не придет человек Герберта, чтобы забрать почту, так же я велела послать за мной в детскую, когда зайдет экономка. Уладив это дело, с тоской подумала, что до ужина еще оставалось пару часов. День еще не закончился, а я уже смертельно устала. И это я еще, в отличие от мамы, не стараюсь быть самой лучшей хозяйкой в округе, мне достаточно просто, чтобы хозяйства в замке не развалилось окончательно, пока уладится эта история с Лили. Ох, попадись мне она сейчас! Если первые дни после ее побега я ей даже немножко завидовала (ну как же, Королевский Бал!), потом — искренне волновалась, то сейчас я была на нее настолько зла, что с охотой протащила бы ее за белобрысые косы по поместью. Пусть бы посмотрела, откуда берутся деньги на ее капризы! Так размышляя, я дошла до детской и на миг остановилась. Что бы ни происходило в этом мире, Лиззи и братик еще слишком малы, чтобы делить этот груз с ними. Поэтому я, как учила гувернантка, расправила плечи, глубоко вдохнула и сказала себе: «Улыбнись, Гота! Вечер еще не закончился.»

Хендрик, барон фон Роде

Вот уже который день баран мотался по поместью, как заведенный. Казалось, он задался целью переделать за эти дни все дела на несколько лет вперед. И, все же, даже работа не позволяла ему забыться совсем. Лили! Девочка, его маленькая глупая девочка! В какой момент он позволил вбить между ними клин? В какой момент он ошибся, позволяя другим делать свою работу родителя, надеясь, что женщины лучше знают, что нужно детям…? Как же он мог настолько ошибиться?! Ну уж нет, со своими малышами он такого в будущем ни за что не допустит! Если оно будет для них всех, будущее…

С того момента как Лили уехала с графиней, барон фон Роде получил две весточки из столицы. Первая — официальное письмо из королевской канцелярии, где черным по белому Было написано, что «… Баронесса фон Роде вызвала недовольство Ее Величества и задержана до выяснения…». Второе — короткое сообщение о том, что на время расследования дела Лили он отстраняется от всех дел, а ниже — приписка лично главы Службы: «Хендрик! Ты — дурак!». Эти три слова, надо отметить, несказанно порадовали барона. Понятно что раз уж Лили вляпалась в какую-то гадость, то его будут проверять сейчас по всем статьям. Но, раз уж сам Шеф взял на себя труд лично высказать свое мнение о его, Хендрика, умственных способностях, то не все еще потеряно. Потому что с чужаком шеф разговаривал бы совсем иначе. Именно поэтому барон и писал сегодня сообщения. Отстранен он или нет, есть вещи, которые необходимо сообщить.

Например, что в поместье графа фон Биркхольцу вместо одного уволенного мошенника, внезапно явились двое якобы управляющих. Один заявлял, что разговаривал о найме с самим графом, другой — что его наняла госпожа графиня. Причем, и барон потрудился проверить по дворянским альманахам, оба имени были явно вымышленными. Из того, что успел узнать барон, «управляющий графа» вел себя достаточно скромно. Поселился в гостинице, где был неизменно вежлив и ничего запредельного не требовал, отправил графу письмо с магопочтой и спокойно бродил по окрестностям, ожидая подтверждения своих полномочий.

«Управляющий графини», наоборот, сразу потребовал поселить его в поместье, искренне недоумевал, что слуги не получили распоряжения, которое (по его словам, само собой) госпожа графиня отправляла прямо при нем, искренне сокрушался беспорядком и рассказывал всем, кто готов был послушать, какой замечательный порядок он наведет в поместье… Но дворецкий с экономкой, старые графские слуги в Творец знает каком поколении, стояли насмерть, отказываясь принимать нового управляющего без личного или письменного распоряжения Его Сиятельства (или, на худой конец, Ее Сиятельства). По иронии судьбы, оба «управляющих» поселились в разных деревнях, поэтому не знали (или не подавали вида), что знают друг о друге.

Если Бы кто-то спросил лично барона, то он сам затруднился бы сказать, кто из управляющих внушает ему больше подозрений. С одной стороны, наглый и скандальный «управляющий графини» больше походил на какого-то мошенника, чем на ответственное лицо. С другой — такой задиристый и крикливый персонаж — идеальное прикрытие, чтобы отвлечь внимание от кого-то более серьезного, появившегося в окрестностях. На этом фоне «управляющий графа» смотрелся почти идеально, разве что чуть более уверенно, чем подобало бы младшему сыну безземельного рыцаря. Хотя, кто знает, возможно, мальчик рано выучил, что наглость — второе счастье.

Но если бы барону предстояло самому «прощупать» окрестности, то лучшей личины было бы не найти: тихий, спокойный, ненавязчивый постоялец, который никуда не лезет и только днями шляется по окрестностям. Хотя любой чужак здесь сразу становится поводом для сплетен, на такого довольно быстро перестают обращать внимание. Надо только обождать, пока стихнет первый интерес, а уж потом можно творить, что пожелаешь. Так что, на всякий случай, барон выслал в Службу максимально детальные характеристики обоих, приставил к каждой деревне по толковому мальчишке с наказом приглядывать за чужаками, но, памятуя приказ об отстранении, знакомство сводить пока не спешил.