Ма-цзы: пустое зеркало - [40]

Его вклад в дзэн огромен. Он спустил его с высот на землю — сюда, где мы с вами сейчас находимся. О Ма-цзы можно сказать то же, что говорят о Магомете. По преданию, Магомет сказал, что, если жаждущие не придут к колодцу испить воды, колодец сам придет к ним.

Взойти на высоты будд — поистине вещь не из легких. Они озаряют сиянием все вокруг, как луна в небе, и человек испытывает сильнейшее желание достичь тех же высот. Но наряду с желанием он чувствует и страх — страх неизведанного, страх остаться один на один с горными вершинами. Многие желающие взобраться ввысь не раз подумают о последствиях первого шага.

Ма-цзы видел все это и сделал то, чего до него никто никогда не делал. Он сошел с гор и вышел на базарную площадь. Он сказал: «Базар не может изменить меня, зачем же мне обходить его стороной? Я сам собираюсь изменить базар. Находясь на вершине, я не смогу ничего сделать для тысяч людей. И если мне удастся прийти к людям и предстать перед ними таким же простым, как они сами, общаться будет намного проще».

Итак, он отбросил все философские учения. Он изобрел новые приемы, более гармоничные с землей, чем с небом, более гармоничные с обычной человеческой деятельностью. Установив контакт с кем-либо, он поднимал его ввысь. Главный вопрос был: как установить контакт?

Он был первым учителем в истории дзэн, проявившим такое сострадание. Он также первым начал бить учеников. Это тоже часть сострадания. Это битье должно было быть понятым, так как повторялось снова и снова. Он колотил учеников, чтобы разбудить их. Чтобы найти будду, не нужно никуда идти. Будда крепко спит в каждом из вас. Его просто нужно разбудить. Битье шло от чистого сострадания и любви.

Другим религиям мира очень трудно понять дзэн: «Что это за учение? Учение должно быть о Боге, о небесах и преисподней, о добродетелях и десяти заповедях!» Для них дзэн кажется… каким-то сумасшествием.

Но Ма-цзы помог обрести просветление гораздо большему количеству людей, чем любой другой учитель. Главное, что его приемы работали.

Однажды монах нарисовал четыре линии на земле перед Ма-цзы. Верхняя была длинной, а три остальные — короткими. Затем он спросил учителя:

— Что ты еще можешь сказать о них, кроме того, что одна — длинная, а три короткие?

Ма-цзы начертил одну линию на земле и сказал:

— Эта может быть названа либо длинной, либо короткой. Вот мой ответ.

Я вспомнил об одном случае, происшедшем при дворе великого индийского императора Акбара. Однажды он провел линию на стене и обратился к придворным с вопросом… — а он собрал при своем дворе самых мудрых людей страны — это, наверное, был самый богатый двор, если мудрость является богатством. Он собрал при дворе великих художников, музыкантов, танцовщиков — все, кто отличился, были приглашены ко двору.

…И он спросил придворных: «Можете ли вы уменьшить эту линию, не прикасаясь к ней?» Это напоминает дзэнский коан. Как можно уменьшить ее, не прикасаясь? Чтобы сделать ее меньше, нужно прикоснуться к ней. Это — очевидно.

Но один человек засмеялся — придворный шутник, Бирбал. Это была серьезная задача, но шутник готов все превратить в шутку. Он откалывает шутку, и весь накал тут же исчезает, люди остывают и приходят в чувство. Бирбал, пожалуй, один из самых известных людей с большим чувством юмора. Он встал с места, подошел к стене и нарисовал более длинную линию над той, которую начертил Акбар. И он сказал: «Я сделал ее маленькой, не прикоснувшись к ней». Ведь маленькое и большое — понятия относительные.

Вы можете провести просто линию… это делает Ма-цзы — чертит линию. И он говорит: «Ты можешь назвать ее либо длинной, либо короткой». Это — вопрос относительности. Если сравнить ее с более длинной линией, она будет короткой, если сравнить ее с более короткой, эта линия будет длинной. Сама по себе она лишь то, чем является, — ни больше, ни меньше. Относительность — это сравнение с чем-то иным.

Что имел в виду Ма-цзы, можно понять. И сейчас, когда Альберт Эйнштейн ввел понятие относительности в сферу науки, мысль Ма-цзы обретает особое значение. Он говорит: «Каждый человек — лишь таков, каков есть: ни велик, ни мал, ни красив, ни безобразен; все это относительно. Каждый просто является собой».

Можно поставить рядом с ним более высокого человека, и он покажется низким, но он остался все тем же. Только относительно, интеллектуально, концептуально вы можете увидеть, что он меньше, но из-за этого он не изменится ни на дюйм. Можно поставить рядом с ним пигмея, и он тут же станет выше. Но он не изменился ничуть. Он говорит, что относительность — опасное понятие, если его применять к человеческим существам.

Только относительность делает некоторых большими, великими, знаменитыми, прославленными. Некоторые люди остаются никому не известными, другие — купаются в лучах славы. Это — относительность. Каждый человек остается самим собой. Речь не может идти о неравенстве — каждый человек уникален. Человек «никто» счастлив тем, что он — никто. Но концепция относительности сводит людей с ума. Каждый стремится взобраться вверх по лестнице, доказать, что он — особенный. Но и особенные люди мечтают о том, чего им недостает.