Лживые боги - [88]

— Я помню, как мы впервые подошли к этой планете, — продолжал Круз. — Кажется, что это было только вчера.

— А по мне, так с тех пор прошла целая жизнь, — заметил Локен.

— Чепуха, молодой человек, — возразил Круз. — Когда ты накопишь побольше опыта, может, чему-то научишься. Доживи до моих лет, и тогда посмотрим, как ты станешь воспринимать течение времени.

Локен вздохнул. Он был не в настроении выслушивать очередную поучительную и нудную историю о «старых добрых временах».

— Да, Йактон, тогда посмотрим.

— Не пренебрегай моими советами, мальчик, — сказал Круз. — Может, я и стар, но не глуп.

— У меня и в мыслях не было ничего подобного, — ответил Локен.

— Тогда послушай меня внимательно, Гарвель, — продолжал Круз, наклонившись ближе. — Ты думаешь, я ничего не знаю, но это не так.

— Не знаешь о чем?

— О моем прозвище Вполуха, — прошептал Круз, чтобы его не услышал никто из палубной команды. — Я прекрасно знаю, что прозвище дано не из-за привычки говорить тихо, а потому, что никто не обращает внимания на мои слова.

Локен взглянул в вытянутое смуглое лицо Йактона. Кожа от старости была вся в морщинах, но его глаза, обычно полузакрытые, оставались яркими и проницательными.

— Йактон… — начал Локен, но Круз не дал ему договорить:

— Не извиняйся, это не твоя вина.

— Я даже не знаю, что сказать, — смутился Локен.

— А… Не говори ничего. Разве мы обязаны говорить только то, что желают слышать остальные? Мальчик мой, я знаю, что в нашем превосходном Легионе я только реликвия, обломок давно прошедших времен. Знаешь, я еще помню времена, когда мы сражались без Воителя. Можешь себе такое представить?

— Боюсь, очень скоро нам всем представится такая возможность, Йактон. Близится день открытия Дельфоса, а оттуда нет никаких вестей. Апотекарий Ваддон, даже получив анафем, и сейчас не ближе к разгадке этой тайны, чем прежде.

— Анафем?

— Оружие, которым был ранен Воитель, — пояснил Локен, уже жалея, что упомянул меч кинебрахов в присутствии Круза.

— О, это должно быть очень мощное оружие, — глубокомысленно произнес Круз.

— Я бы хотел вместе с Торгаддоном вернуться на Давин, — сменил тему Локен, — но боюсь не сдержаться, встретив Маленького Хоруса или Эзекиля.

— Мальчик, они же твои братья, — сказал Круз. — Что бы ни случилось, никогда не забывай об этом. Обрывая родственные связи, мы рискуем навлечь на себя неприятности. Отворачиваясь от одного брата, мы отворачиваемся от всех.

— Даже если они совершают чудовищную ошибку?

— Даже тогда, — кивнул Круз. — Все мы совершаем ошибки, парень. Надо воспринимать их должным образом — как уроки, усвоенные с тяжкими усилиями. Если только это не смертельные ошибки. В таком случае эти уроки усвоит кто-нибудь другой.

— Я не знаю, что делать, — признался Локен, склонившись над перилами палубы. — Я не знаю, что происходит с Воителем, и ничем не могу ему помочь.

— Да, это нелегко, мой мальчик, — согласился Круз. — И все же, как говорилось в мое время, если ничего не можешь предпринять, не стоит беспокоиться.

— В твои времена, Йактон, жизнь, вероятно, была намного проще, — сказал Локен.

— Да, это точно, — поддакнул Круз, не обращая внимания на сарказм собеседника. — Тогда не было этой чепухи с тайными ложами, и этому выскочке Варварусу в голову бы не пришло требовать крови. Неужели мы позволили бы летописцам обосноваться на славном корабле, писать о нас издевательские стишки и утверждать, что это неприукрашенная правда? Я тебя спрашиваю, куда подевалось былое уважение к Астартес? Все изменилось, мой мальчик, все изменилось.

Слушая Круза, Локен вдруг удивленно прищурился:

— О чем это ты говорил?

— Я сказал, что все изменилось с тех пор…

— Нет, — перебил его Локен. — О Варварусе и летописцах.

— Ты что, не слушал? А, конечно, не слушал, — пробормотал Круз. — Ну, похоже, Варварусу не слишком понравилось, как ты и остальные морнивальцы вели себя, когда привезли на «Дух мщения» раненого Воителя. Этот глупец полагает, что в расплату за убийства должны покатиться чьи-то головы. Он каждый день разговаривает по воксу с Малогарстом и требует, чтобы о происшествии узнала вся флотилия, чтобы семьи погибших получили соответствующую компенсацию, а виновные были наказаны.

— Он хочет нас наказать?

— Так он говорит, — кивнул Круз. — Клянется, что Инг Мае Синг уже отправила в Совет Терры донесение о ваших действиях на пусковой палубе. По-моему, он ужасный зануда. Когда Поход только начинался, нам не приходилось мириться с подобными неприятностями. Вы сражаетесь и проливаете кровь, и если люди оказались у вас на пути, что ж, значит, им не повезло.

Слова Круза ошеломили Локена, и он снова испытал стыд за свое поведение на стартовой палубе. Вина за смерть невинных тяжелым грузом останется в его душе до самого последнего дня жизни, но что сделано, то сделано, и он не собирается тратить время на сожаления. Простым смертным не подобает требовать казни Астартес, какими бы тяжелыми ни были их проступки.

Но какой бы неприятной ни была проблема с Варварусом, разбираться с ней надлежит Малогарсту. Однако что-то еще в словах Круза привлекло внимание Локена.

— Ты что-то говорил о летописцах?