Лютер - [202]

В 1542 году он предрекал скорый крах иудаизма, который, по мысли Лютера, должен совпасть с крахом папизма — второго великого обманщика, отравляющего ядом своей лжи Церковь. Этот текст, озаглавленный «Евреи и их ложные выдумки» ( Von den Juden und ihren Lugen), он писал на одном дыхании, как всегда случалось с ним в минуты гневного возбуждения. Но сказанного показалось ему недостаточно, и вскоре на свет появилось еще одно сочинение, выдержанное в гораздо более грубом и развязном стиле — «Шем Хамфорас и происхождение Христа». «Шем Хамфорас» на древнееврейском означает «невыразимое имя», то есть имя, которое можно назвать только с помощью других слов. Этим непроизносимым на человеческом языке, отстраненным и высшим по отношению ко всему остальному именем зовется Яхве. Лютер понимал значение древнееврейского слова и придумал ему замену — Шам Хаперес, что в переводе означает «вот дерьмо». Еще несколько месяцев спустя он опубликовал «Последние речения Давида», дополняющие предыдущие сочинения.

Обрушиваясь на евреев, он воспользовался собственными находками времен улюлюканья по адресу духовенства. «Сжигайте их синагоги и школы! Что не горит, то засыпайте землей! Рушьте их до основания, чтобы не осталось ни камня, ни обломка! Крушите и ломайте их дома! Отнимите у них молитвенные книги и талмудические сборники! Под страхом смерти запретите раввинам обучать остальных! Лишите евреев всех прав на охрану и защиту со стороны властей! Запретите им заниматься торговлей! Отберите у них сбережения, драгоценности, золото и серебро! А если и этого покажется вам мало, гоните их прочь, как бешеных собак!» Вот такие лозунги звучали в Германии в 1542 году...

Как водится, после подстрекательства к драке наступала очередь экскрементов. Жирную свинью, именуемую Синагогой, евреи «должны безропотно целовать под хвост». Этот совет, впервые прозвучавший в «Ложных выдумках», повторяется затем в «Шем Хамфорас»: «Поспешите к целованию, ибо дьявол как раз изволил облегчиться! Ведь все, что еврей и желающий быть евреем должен целовать, есть, пить, чему он обязан поклоняться, все это свято. Дьявол тоже ест и пьет то, что его ученики извергают через верх и через низ... Вот и наш дьявол со своим ангельским рылом жадно пожирает то, что евреи выблевали через глотку и вывалили через задницу. Ах, какой восхитительный десерт! Он наслаждается кормежкой, точь-в-точь свинья помоями». Откуда в книгах иудаистов такое количество заумных объяснений, задается вопросом Лютер. Оказывается, ответ прост: «Евреи заглянули в задний проход к своему богу Шеду и в этой черной опаленной дыре нашли все свои откровения».

Рассуждая на любую тему, Лютер, как правило, не может удержаться, чтобы не заговорить о себе. Если принять все им написанное за пространную речь адвоката, то окажется, что в каждом новом «разделе» этой речи непременно найдется фрагмент его личной биографии. Любой спор по вопросам догматики выливается у него в полемику и исповедь — два способа самооправдания. Иногда полемический настрой задает именно конфиденциальный тон изложения, как, например, в первой части антииудаистской трилогии, где он сравнивает своих противников со свиньями.

И выясняется, что он порой испытывает чувство... зависти к этим самым свиньям! С той поры как Катарина развела в бывших монастырских службах свиноферму, ему, должно быть, нередко доводилось наблюдать за этими мирными домашними животными, и в голову ему приходили довольно странные мысли. «Я слишком хорошо знаю: человек, испытавший давящий ужас смерти, предпочел бы сделаться свиньей, лишь бы избавиться от гнетущего чувства страха. Свинья валяется в уличной пыли или лежит на куче навоза, но ей хорошо, как на самой мягкой перине. Она ни о чем не думает, а только мирно похрюкивает или сладко спит. Ей не надо бояться ни короля, ни хозяина, ни смерти, ни ада, ни беса, ни Божьего гнева. О чем ей волноваться? Ей даже не нужно заботиться о пропитании, потому что ее корыто всегда полно отрубей. Но попробуйте сдвинуть ее с насиженного места, и она недовольно заворчит. Если б она умела говорить, мы бы, наверное, услышали: «Глупец! Посмотри, как нелеп ты в своем гневе! Ты лишен даже малой части того счастья, которым владею я, и будь ты стократ богаче и могущественнее, и тогда не видать тебе и часа того безмятежного покоя, каким наполнены все мои дни! Да, свинье незачем размышлять о смерти; она живет, не ведая страха, и наслаждается жизнью». Далее Лютер приводит цитату из Эпикура, который, правда, писал о смерти человека, а не свиньи: «До самого смертного часа человек не верит, что умрет. Никогда раньше ему не приходилось испытать, что же это такое — смерть. Жизнь казалась ему прекрасной и вечной. В этом отношении ни один человек, будь он царь или Мессия, ожидаемый евреями, несмотря на всю свою хитрость, величие, богатство, святость и могущество, не может тягаться с обыкновенным поросенком».

Но покуда смерть, приближение которой он со страхом предчувствовал, не явилась за ним, он спешил закончить еще одно дело — расквитаться с таинственниками. В сентябре 1544 года он выпустил «Краткую исповедь доктора Мартина Лютера о Святом Причастии». «Прежде чем сойти в могилу и предстать перед Высшим Судом, я хотел бы получить доказательство, что, исполняя волю Божью, всегда гнал и преследовал фанатичных врагов Святого Причастия — Карлштадта, Цвингли, Эколампадоса, Швенкфельда и их учеников, засевших в Цюрихе и других городах. В Марбурге мы пошли им на некоторые уступки, но это оказалось бесполезно — они стали вести себя только хуже. Сотни раз я ловил их на лжи и святотатстве. Больше я не желаю спорить с ними. Христос сказал Свое Слово, а я верую во Христа».