Люси. Истоки рода человеческого - [143]

— Там есть два хорошо заметных слоя крупной гальки. Мы должны просто проследить их ход — возможно, они с чем-нибудь соединятся.

На следующей неделе Уолтеру и Тьерселену пришлось немало побродить. Они обнаружили древнюю заливную равнину и нашли орудия там, где некогда был слой ила и песка. Затем они установили связь между этой равниной и слоями галек и начали прослеживать ход этих слоев по направлению к Хадару. Потратив неделю на фальстарты, они, наконец, нашли связующее звено, а кроме того — как вознаграждение за труды — собрали коллекцию вулканических образцов из слоев туфа, которые охватывали с двух сторон галечные слои.

Сегодня Уолтер вполне уверен в том, что орудиям 2,5 млн. лет и что они древнейшие в мире — возможная ошибка составляет от 50 до 100 тысяч лет. Он сможет уменьшить эту ошибку, когда определит возраст образцов, полученных из туфов Гоны. Один из них — AST-1[20], по-видимому, прямо коррелирует с туфом ВКТ-2 из Хадара, древность которого они с Аронсоном уже определили.

То, что в их распоряжении оказался второй туф, ценно в нескольких отношениях. Он не только послужит для проверки возраста первого, но и поможет расшифровать древность отложений на более обширной территории Хадара. Старый туф ВКТ-2 можно уподобить линейке, которую накладывают на кусок обоев в одном конце большой комнаты, а туф AST-1 — линейке в другом конце. Соотнеся их друг с другом, можно наклеить обои таким образом, что концы всех кусков будут на одном уровне. Именно это и сделал Уолтер в Гоне. Обоями для него был слой галек, а комнатой район Гона-Хадар. Главным практическим результатом нашей экспедиции я считаю то, что хорошие датировки распространились и на территории, где их прежде не было.

И не только это: новые образцы Уолтера должны быть первосортными. Он теперь владеет таким методом электронного микрозондирования, который позволяет ему, сфокусировавшись на крошечном участке в минеральном образце — практически одном кристалле, — сделать его химический анализ, не разрушая весь образец. Таким образом он может распознать чужеродные включения и избавиться от них, прежде чем они скажутся на результатах тестов.

Боб Уолтер начал также восстанавливать общую картину вулканической истории Хадара. Теперь он думает, что в этом районе было не меньше десятка вулканов, создававших отложения туфа, причем некоторые из них действовали по нескольку раз. У каждого вулкана и каждого извержения — своя специфика. По мере сбора и анализа образцов вулканических пород Боб начнет создавать своего рода каталог вулканизма, в котором он сможет находить место для каждого нового образца. В конце концов это позволит датировать любое отложение в Хадаре с точностью, о которой никто раньше и не мечтал.

Менее важным для палеоантропологии, но весьма неожиданным для геологов оказалось то, что афарская равнина — бывшее дно озера — лежала в прошлом, возможно, на тысячу метров выше, чем сегодня. Раймонда Бонфий, которая проводит анализы ископаемой пыльцы, убеждена, что изучаемые ею пыльцевые зерна принадлежат высокогорным растениям. Это подтверждает и Жан-Жак Йегер, французский специалист по грызунам; по его мнению, ископаемые остатки крыс и мышей говорят о том же. Чем это было обусловлено, Тайеб не знает. Но, поскольку речь идет об Афаре и поскольку это явление, несомненно, каким-то образом связано с более глобальной проблемой перемещения континентальных плит (специальность Тайеба), он думает, что здесь есть шансы внести некоторый вклад в общую теорию тектонических плит. Однако сначала необходимо подтвердить геологическими данными выводы Бонфий и Йегера. Для этого нужно будет сравнить отложения Афарской равнины со сходными породами, залегающими в отдаленных горных районах, — грандиозная и безумно трудная задача.

Наша группа находилась в поле уже две недели. Мы закончили работу и были готовы к отъезду, хотя уезжать нам очень не хотелось: жалко было разрушать коллектив, который работал так гармонично и продуктивно.

— Нам надо убираться отсюда, — сказал я.

— Ну, хотя бы еще один денечек, — взмолился кто-то.

Но нам не удалось воспользоваться еще одним денечком. В тот же день в лагерь прибыли пять афаров, которые вели себя как-то нервозно. Среди них был наш покровитель Мухаммед Гоффра. Он тоже нервничал. На закате он заметил кого-то на той стороне реки, окликнул его, но, не получив ответа, выстрелил несколько раз в его направлении. Человек на том берегу исчез.

— Кто это был? — спросили мы.

— Должно быть, разведчик из племени исса. Если так, то это очень плохо для нас, ведь они обычно передвигаются отрядами человек по тридцать, а то и больше.

Мы собрались на совещание. В это время уже стемнело, на небе вспыхивали зарницы. Потом начался дождь. Он предопределил наше решение. Мы не хотели оказаться в ловушке в одном из оврагов, если дело дойдет до внезапного наводнения. Поэтому мы, как могли, запаковали в темноте вещи и, хотя дождь начал ослабевать, к одиннадцати часам двинулись в путь. Проехав около двух часов и добравшись до безопасного плато, мы легли спать. На следующий день мы были в Аддис-Абебе.