Людской зверинец - [38]

Все эти образы очень часто использовались в качестве символов мужественности. Сильный, находящийся у власти мужчина (или мужчина, делающий вид, что он силён и облечён властью), который тычет своей сигарой в лицо компаньону, по сути, демонстрирует те же признаки секса ради статуса, что и самец маленькой обезьянки саймири, расставляющий лапы и трясущий своим напряжённым пенисом перед мордой подчинённого. Общественная мораль заставила нас искать эвфемистические замены нашим агрессивным способам демонстрации превосходства с помощью сексуальных атрибутов, но представление о мужском начале, какое оно есть на самом деле, никуда не исчезло, а только видоизменилось и модернизировалось. Как я уже говорил в главе, посвящённой статусу и суперстатусу, у нас в условиях суперплемени есть веские причины манипулировать способами демонстрации нашего превосходства, а это на самом деле и есть секс ради статуса, чем все мы и занимаемся.

Можно найти множество примеров различных усовершенствований фаллического символа, происходящих на наших глазах. Один из них — дизайн спортивных автомобилей. Излучая дерзкую, агрессивную мужественность, они укрепляют её своими фаллическими атрибутами. Словно пенис бабуина, они устремлены вперёд; длинные, гладкие и сияющие, они наполнены энергией движения и очень часто окрашены в ярко- красный цвет. Мужчина, сидящий в спортивном кабриолете, похож на чрезмерно стилизованную фаллическую статую: его тело недоступно взгляду, а всё, что мы видим, это крошечная голова и руки, венчающие огромный блестящий пенис. (Можно привести контраргументы, предположив, что форма спортивных автомобилей определяется техническими требованиями аэродинамики, но переполненные улицы современных городов и жёсткие ограничения скорости делают эти доводы бессмысленными.) Даже обычные машины обладают фаллическими атрибутами, и это в какой-то степени объясняет, почему водители-мужчины становятся такими агрессивными и стремящимися обогнать друг-друга, несмотря на серьёзный риск и на то, что возле следующего светофора они всё равно окажутся на одной линии (в лучшем же случае сэкономят несколько секунд).

Другой пример можно найти в мире популярной музыки, где гитары уже превратились из предмета женского рода в олицетворение мужского начала. Старинные гитары с пышной фигурой и тонкой талией определённо были символом женственности: их держали у груди, нежно перебирая струны. Но времена изменились, и от их женственности не осталось и следа. С тех пор как группы, состоящие из секс- символов мужского пола, начали играть на электрогитарах, дизайнеры этих инструментов работают, не покладая рук, чтобы придать им очертания фаллоса — олицетворения мужественности. Корпус гитары (теперь он символизирует яички) стал меньше; он более округлый и ярко раскрашенный, что даёт возможность грифу (который нынче олицетворяет пенис) казаться длиннее. Гитаристы тоже сыграли свою роль, опуская гитару всё ниже и ниже до тех пор, пока она не оказалась на уровне гениталий. Изменился также угол наклона гитары во время игры, и теперь её держат так, что гриф торчит подобно пенису в состоянии эрекции. Теперь, после всех этих модификаций, современные поп-группы стоят на сцене и манипулируют своими "электрическими фаллосами", имитируя ипсацию и демонстрируя власть над своими «рабами», находящимися в зрительном зале. (А вокалисту остаётся ласкать фаллический микрофон.)

На фоне таких «нововведений» в фаллическом символизме выделяются случаи, когда символы мужского начала незаслуженно забываются или игнорируются. По мере того, как древние цивилизации (представители которых, как я уже говорил, были намного раскованней при использовании образов мужских половых органов) сменялись современными, их недвусмысленные символы искажались и скрывались. Возможно, самым ошеломляющим примером этого может послужить христианский крест. Когда-то, давным-давно, он был совершенно откровенным фаллическим символом с вертикальной стойкой, олицетворяющей половой член, и перекладиной, обозначающей яички. Иногда его изображали в более явной форме, с головой мужчины на вершине, венчающей тело, представляющее собой одни большие, стилизованные под крест мужские гениталии, но это было ещё во времена дохристианские. Один писатель заметил, что, возможно, принятию христианами этого символа в новом обличье способствовало то, что ранее он представлял огромную важность как символ "жизненной силы".

Другой пример: знаменитый мальтийский крест тоже имел долгую историю прежде, чем потерял своё оригинальное значение. При раскопках древних развалин на острове Мальта было найдено немало фаллических скульптур, которые потом пропали, были украдены или разрушены. Среди них был и крест, состоявший из четырёх огромных каменных фаллосов, которые, как пишет один автор, "впоследствии превратились в оружие благородных рыцарей".

Ужесточение требований морали по отношению к фаллическим символам можно проследить и на примере пасхальных праздников. В древности на Пасху часто пекли пироги в форме как мужских, так и женских половых органов, но сегодня они видоизменились и в некоторых странах имеют форму рыбы (мужской пирог) или куклы (женский). Фаллическая символика лежала и в основе так называемых "рыбных дней" по пятницам, но сексуальная подоплёка этого ритуала давным-давным-давно забыта