Людоед пойман - [8]

Она — верная спутница. Большая, под стать мужу, но тоже исхудавшая. Чувствовалось, что в последнее время их жизнь трудно было назвать сладкой.

Тем не менее Самойловы занимали все купе, без попутчиков.

— Бежите с Зандра?

— А вы…

— Железная Безопасность, — сообщил из-за плеча напарника Порох. — Вы можете отвечать. — Поразмыслил и добавил: — Извините за беспокойство.

— Бежите с Зандра? — повторил Туман, из вежливости позволив здоровяку закончить фразу.

— У нас… — Самойлов сбился, но тут же взял себя в руки и твердо продолжил: — У меня контракт с Карельской Народной Республикой, мы едем в Петрозаводск.

Так вот откуда взялись такие условия…

Все серьезные государства планеты остро нуждались в квалифицированных специалистах, в инженерах, ученых и врачах, способных работать на производстве, преподавать в школах и училищах, а то, глядишь, и восстанавливать фундаментальную науку, отодвигая почти умершую цивилизацию от феодализма. Таких людей искали, в том числе — с помощью вездесущих папаш, которым платили за грамотеев двойные, а то и тройные премии, таким людям помогали выбраться с Зандра и предлагали контракты, гарантирующие понятное будущее и даже обеспеченную старость.

Судя по разложенной на столике снеди — ломти настоящего мяса, хлеб и сыр — и отсутствию попутчиков, Самойлова считали очень нужной Петрозаводску персоной, однако Берецкий говорил с ним так же, как допрашивал нищих переселенцев из общих вагонов: вежливо, но холодно, иногда — с оттенком превосходства.

— Вам доводилось встречаться с людоедами?

— Это имеет значение? — поднял брови Григорий.

— Имеет, раз я спрашиваю.

— А вы, извините, кто? — Самойлов справился с волнением, уселся на диван — Туман последовал его примеру — и теперь говорил спокойно, даже чуточку вальяжно.

— Вы знаете, кто я, — ровно ответил Берецкий.

— Вы — ликтор.

— Теперь вы ответите на мой вопрос? — осведомился Туман, давая понять, что ничуть не впечатлен проявленной собеседником прозорливостью. — Вам доводилось встречаться с людоедами?

— Вы знаете ответ.

— Меня интересует не ответ, а то, как вы его произнесете.

Несколько секунд Самойлов таращился на тощего ликтора, затем качнул головой, беззвучно признавая, что встретил достойного противника, и сухо ответил:

— Доводилось.

— Кто оказался людоедом?

Вопрос не понравился. Александра поджала губы, а Григорий помрачнел. Но попытался сделать ответ легким:

— А если я скажу, что видел Жрущих во время нападения их банды на наше поселение?

— Я вам не поверю. — Берецкий неприятно улыбнулся. — Кто оказался людоедом?

— Соседи, — не сдержалась женщина. И отвернулась.

— Большая семья?

Порох почему-то вспомнил Бобрыкиных.

— Муж и жена, — медленно ответил Григорий. — Вы должны простить Сашу: мы знали Васильковых еще до Времени Света… С Мишей я учился в университете.

Прозвучало очень проникновенно, однако Туман, похоже, был сделан из железа высшего сорта — его не задело.

— Как вы поняли, что ваши соседи — людоеды?

— На соседней ферме пропал ребенок, — вздохнул Самойлов. — А в их подвале нашли… Нашли тело. Извини, дорогая.

Александра всхлипнула.

— Что с ними сделали? — поинтересовался ликтор, равнодушно разглядывая расстроенную женщину. Настолько равнодушно, что его спокойствию удивился даже Порох.

— Сожгли.

— Вы принимали участие в экзекуции?

Всхлипывание.

— Да.

— Поэтому вам неловко вспоминать о том эпизоде?

— Мне не неловко, мне неприятно!

— И это не эпизод! — взвилась женщина. — Они жили рядом с нами, ясно? Все время рядом с нами! Мы были друзьями!

— Понятно.

— Неужели?

— Поверьте, в этом поезде я понимаю вас как никто. — Берецкий обозначил улыбку, но тут же вернулся к делам: — Сколько вы пробыли в Ярике?

— Около двух недель.

— Почему так долго? Эшелоны на Белозерск ходят каждые два дня.

— Мы сами уехали с Зандра, и с представителями КНР я связался только здесь, в смысле — в Ярике.

— Вы хороший специалист?

— Ремонт и обслуживание авиационной техники, — с законной гордостью ответил Самойлов. — До войны я был главным инженером авиационного завода.

— Вы — умный, образованный и внимательный человек, вы довольно долго пробыли в Ярике… — Ликтор чуть подался вперед. — Вы не видели там людей, чем-нибудь напоминающих ваших соседей?

Всхлип. Григорий бросил на собеседника недовольный взгляд и стал чуть грубее:

— То, что я сжег пару Жрущих, не означает, что я стал в них разбираться. И я до сих пор не могу представить Васильковых этими… Каннибалами…

— Вы были с ними близки?

— Не имеет значения.

— Понятно…

Туман убрал планшет в сумку, но подняться с дивана не успел.

— Вы когда-нибудь ошибались? — нервно спросила Александра.

— Да.

— Что?

Она явно не ожидал прямого ответа.

— Вы спросили — я ответил, — пожал узкими плечами Берецкий и сделал два вдоха через маску Z. — Я ошибался.

— Вы обвиняли человека в людоедстве…

— А потом оказывалось, что он не виноват, — закончил за собеседницу ликтор.

— И вы его отпускали? — тихо спросил Григорий.

— Как правило, правда всплывает после исполнения приговора, — очень спокойно произнес Туман. — Все мои ошибки заканчивались смертью подозреваемых.

Порох вздрогнул и посмотрел на Берецкого с уважением. С большим уважением. А вот ученое семейство решило, что получило основание для атаки.