Люди в масках - [12]

— А паспорт настоящий? — недоверчиво поинтересовалась я, листая странички.

— Да, вполне. Можешь не беспокоиться за его подлинность.

— Я прописана в Новгороде?! — этот крик удивления сорвался так быстро, что я сама поразилась его скорости.

— Да, хороший город. Тихий, спокойный, самое место для того, чтобы в нем на время исчезнуть.

— Вот спасибо! — грустно бросила я.

"Никогда там не была, и желания особого не испытываю. Мог бы хоть поинтересоваться моим мнением по поводу выбора места прописки", — вертелось в голове, как назойливая оса.

— Поезд отходит сегодня ночью, — довольным тоном сообщил собеседник. — Василий проводит вас. Билеты уже куплены. А по приезду устроитесь как-нибудь. Деньги при вас есть, — он достал из шкафа пачку иностранных купюр. — А это благотворительный взнос в вашу новую жизнь от господина Ларина.

Бабушка спокойно приняла доллары и сложила их в свою потертую коричневую сумку так, словно это были не деньги, а какие-то никчемные бумажки.

— Вы можете отдохнуть пока, а я отправлюсь в магазин, надо Ларисе сменить наряд на менее вызывающий.

Я скользнула взглядом по белому платью, в которое облачилась с утра. Он прав, в таком прикиде в поезд не сядешь.

— У меня сорок четвертый размер, — бросила я вдогонку, когда Александр был уже в коридоре.

— Он знает, Ларочка, — ответила Ирина Николаевна, загадочно подмигнув мне. — Он все про нас знает.

Я посмотрела на нее так, будто впервые видела. Маленькая шустрая старушка, с округлым румяным лицом и носом картошкой, на котором висят в тонкой оправе очки. Седые короткие волосы, непослушными прядями лезут на пронизанный горизонтальными морщинами лоб. Подкрашенные розовой помадой губы хитро улыбаются, а серо-зелёные глаза в кольце мелких морщинок лукаво блестят.

— Бабушка, а как ты-то попала во всю эту историю? — скептически покачав головой, спросила я.

— Мы с Сашей заключили одну взаимовыгодную сделку.

— На продажу квартиры? — я презрительно хмыкнула.

— Да, но в договоре есть один маленький пункт.

— То есть? — весь мой вид говорил о настороженном внимании, которое струилось изо всех клеточек тела, отражаясь в расширенных от любопытства зрачках.

— Там указано, что если ты, моя внучка, потребуешь вернуть квартиру обратно, тебе достаточно будет возместить необходимую сумму ее нынешнему владельцу. Сумма идентична той, которую заплатил мне Александр.

— Но у нас ведь новые имена? — я грустно усмехнулась. — Значит, сделка не действительна.

— Отчего же? — Ирина Николаевна напустила на себя важность. — В этом договоре указана и ты, нынешняя, тоже. Так что, если надумаешь вернуть себе “берлогу”, отправляйся к Саше, и он тебе поможет это сделать.

— А ты?

— Я уже старая, мне-то она зачем. Я для тебя ее хранила, думала, что будешь жить там, детишек растить, а вышло вон как… — она взгрустнула, погрузившись в неприятные воспоминания. — Кстати, по документам мы теперь с тобой мать и дочь.

Я удивленно вскинула брови:

— Значит, мне тебя мамой нужно звать?

— Ты уж постарайся. В детстве ты меня так часто величала, — усмехнулась собеседница.

— Ладно, мама. Что дальше? — принимая игру, полюбопытствовала я. — Мы сидим с тобой на кухне, в чужом доме, абсолютно, одни. Может, стоит сбежать?

— Зачем? — старушка, явно, не поняла.

— Чтобы жить, как нам нравится, а не как кто-то велит.

— А разве мы не успеем поступить так… чуть-чуть попозже? — заговорщически прошептала старушка, в очередной раз подмигнув мне своим весёлым серо-зелёным глазом.

— Наверное, ты права, — с неохотой согласилась я, но все же не смогла удержаться от искушения, и отправилась проверить дверь на степень ее запертости. — Побег отменяется в любом случае, — сообщил из коридора мой обреченный голос. — Господа спасатели не очень то любят давать свободу действий своим спасенным.

— Правильно и делают, — невинно проговорила Ирина Николаевна, — тебе дай свободу, хлопот не оберёшься.

— Ну, спасибо… мама, — я усмехнулась. — Как все-таки хорошо, что мы снова вместе.

Александр вернулся с большим пакетом, откуда он тут же извлек черный брючный костюм и маленький белый топик.

— Надеюсь, подойдет, — смерив меня оценивающим взглядом, предположил он. — К туфлям, во всяком случае, точно подходит.

— Ну, это уже хорошо, — натянуто улыбаясь, ответили мои губы. — Вот только одеваться мне опять на голое тело прикажете? — полюбопытствовала я так, будто спрашивала не о нижнем белье, а о том, какая на улице вчера была погода.

— Ах, да, — он почему-то смутился. — Я купил тебе это, — мужчина осторожно достал со дна пакета гарнитур, состоящий из бежевых трусиков и такого же цвета бюстгальтера. Я взяла обновку и, прочитав размер, в изумлении подняла на собеседника глаза.

— А откуда Вы знаете, что у меня тройка?

— Ну, я же не слепой, в конце-то концов, — Алекс уперся руками в бока, откинув назад полы расстегнутого пиджака. — Ты собираешься переодеваться, или как?

— А что?

— Интересно посмотреть, верно ли я подобрал вещи.

— И нижнее белье проверять станете? — заносчиво осведомилась я, тоже поставив ладони на бедра.

— Что-то у вас тут жарко становится, — вырастая между нами, как гриб после дождя, заявила Ирина Николаевна, поочередно оглядев меня и его. — Зачем ссориться? Глупо ругаться сейчас.