Люди в черном. Непридуманные истории о судействе начистоту - [3]
И вот однажды, буквально на следующий день после моего 16-летия, приходит к нам начальник команды «Торпедо» Юрий Васильевич Золотов и говорит Горохову: «Владимир Иванович, выручай, дай пару ребят. Завтра наш дубль со «Спартаком» в Тарасовке играет, а у нас недокомплект – кто-то травмирован, кто-то приболел». Горохов показал ему на меня и еще одного парня, тоже, кстати, Серегой звали. Вот так в 16 лет мы с ним (Сергеем Симонцевым) и дебютировали в торпедовском дубле, да еще против такого соперника, как «Спартак». Хорошо помню, вышли мы во втором тайме при счете 0:2, и Серега мяч забил. В воротах у спартаковцев тогда стоял знаменитый Ионас Баужа, и весь стадион стал смеяться и подтрунивать над ним: «Эй, кепочник, тебе уже пацаны голы забивают!» Я играл в центре полузащиты против Вячеслава Амбарцумяна. Проиграли мы тот матч 2:5, но нас заметили и сразу пошли вызовы в сборную команду Москвы. Тогда неофициальное первенство Союза среди юниоров проводилось под эгидой ЦК комсомола. Было два таких турнира – Кубок юности для 16-летних и Кубок дружбы для 18-летних. Участвовали сборные команды всех союзных республик, а также Москвы и Ленинграда. Так мы с Сережкой и еще один парень – Александр Кривенко – оказались в сборной Москвы, которая, между прочим, формировалась на базе школ московских клубов и ФШМ, поэтому попасть в нее было насколько почетно, настолько и трудно. Выбор был велик. Тем не менее мы, можно сказать из клубной системы, сразу шагнули в сборную Москвы. Финал проходил в городе Шахты Ростовской области. Помню, пришел Василий Алексеев, наш замечательный штангист, чемпион и рекордсмен мира. Однако финальный матч мы проиграли сборной Грузии 0:1. А руководителем грузинской делегации был известный арбитр Карло Варламович Круашвили. Почему я делаю на этом акцент? Потому что именно тогда мы в первый раз столкнулись с прямым влиянием судейства на ход встречи. Когда играли у себя в чемпионате Москвы, так даже и не обращали на это внимания – судит себе человек и судит, все нормально. Мы играли в футбол и даже не предполагали, что могут быть какие-то судейские предвзятости, могут приниматься решения, способные повлиять на итоговый результат. Тот матч грузинам мы проиграли именно из-за этого. Арбитр встречи явно благоволил нашим соперникам и, как принято говорить, свистел в одну сторону. Ну да ладно, об этом и многом другом я еще скажу в дальнейшем.
Вот так потихоньку начало вырисовываться мое футбольное будущее. Помимо этого я ведь зимой еще и в шайбу играл за «Торпедо» и где-то, кажется, зимой 1970 года меня пригласил хоккейный «Спартак». Перешел, начал выступать за спартаковскую школу, в которой хоккей был, конечно, лучше развит, чем в «Торпедо». Но и футбол не бросал. В 1970 году, в декабре, нас, торпедовцев, вдруг неожиданно отправили на сбор в Адлер. Организован он был по инициативе Виктора Александровича Маслова. Практиковал он такие вещи и раньше, еще в первый свой приход в «Торпедо». Идея была проста – собрать талантливых молодых ребят со всей Москвы и отобрать наиболее одаренных. Кстати, привез нас на этот сбор Алексей Алексеевич Анисимов, опытнейший тренер по подготовке и доводке талантов. В первый же вечер он собрал нас на знаменитой базе профсоюзов, в Адлере, рассказал о задачах этого селекционного сбора и поведал нам, что здесь же, в Адлере, был открыт талант 16-летнего Эдуарда Стрельцова. И что он прямо со сборов был отправлен в расположение команды мастеров, готовившейся к чемпионату страны. Впервые же Стрельцова я увидел еще мальчишкой. Поехали мы как-то с отцом на стадион «Торпедо». 1964 год. Первенство Москвы среди мужских команд. Встречались «Торпедо» и «Спартак». За спартаковцев, помню, играли Маслаченко, Старшинов, братья Майоровы. И вдруг отец шепчет мне, показывая на плотного лысого мужика: «Смотри сынок, это великий футболист Эдуард Стрельцов. Смотри и запоминай, думаю, ты еще очень не скоро сможешь увидеть игрока, равного ему». А мне и невдомек, помню, подумал тогда, а как же этот «биток» будет по полю передвигаться. Однако во все продолжение игры я видел на поле только его одного. И был поражен – вот ведь, оказывается, каким может быть футбол! После того сбора я стал привлекаться в дубль «Торпедо», но по-прежнему играл в хоккей за «Спартак», даже готовился к финалу юношеского чемпионата Союза, который должен был состояться в славном городе Саратове в период мартовских школьных каникул. Но на одной из последних тренировок в Сокольниках, как сейчас помню – 8 марта 1971 года – я получил травму во время единоборства у борта – перелом руки, и финал прошел без меня.
А в августе, когда хоккейные команды начинали готовиться к новому сезону, мне неожиданно приходит приглашение от «Спартака» на первые сборы. Спрашиваю у Горохова, как мне поступить, а он отвечает: «Понимаешь, для «Спартака» ты, в общем-то, чужой человек. А здесь, у нас, свой. Так что оставайся, работай, тренируйся».
И я остался, выбрал футбол, а вместе с ним, как оказалось, и свою судьбу, свою дорогу в жизни. Отдай я тогда предпочтение хоккею и, возможно, все у меня сложилось бы по-иному. Лучше или хуже, не могу сказать, но иначе, это точно.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами — настоящая сенсация, рассчитанная на широкие слои любителей спорта: от специалистов узкого профиля до рядовых болельщиков, а их миллионы. Здесь нет досужих вымыслов, книга основана на реальных фактах, комментариях и мнениях авторитетных людей, имена и фамилии которых широко известны. Это книга-расследование темных сторон отечественного спорта № 1, а значит, всей многочисленной футбольной тусовке уготован оглушительный скандал, последствия которого совершенно непредсказуемы…Договорные матчи, как НЛО — практически все в них верят, но никто не может доказать их существование.