Люди с чистой совестью - [41]
Вечером того же дня отряд двигался дальше. Приказ на движение был разослан в секретном порядке за полчаса до выхода. Карпенко его не получил. Колонна уже строилась, когда он выбежал из хаты.
Почему мне не присылаете приказа? — вызывающе спросил он Базыму.
Старый педагог знал, что в таких случаях нужно держать взятую линию твердо.
— Ты же своим путем пойдешь.
— Баста! Довольно! — крикнул Карпенко.
— Шагом марш! — скомандовал впереди колонны Руднев, издали наблюдавший за ними.
Люди тронулись. Заскрипели полозья саней; вскинув винтовки на плечи, зашагали роты. Карпенко стоял молча, провожая взглядом людей и обоз. Когда прошли последние сани, вокруг него собралась вся его рота.
— Становись! — скомандовал он хрипло. — Шагом марш! — И пошел по гладкой санной дороге, выбитой сотнями ног, отшлифованной полозьями саней.
На горизонте всходила огромная багровая луна.
Повесив немецкий автомат на грудь и положив на него руки, Карпенко молча шагал впереди роты. Люди, тихо переругиваясь, побрякивая оружием, брели за своим командиром.
На рассвете нагнали хвост колонны. Она медленно втягивалась в село, так как передние задерживались квартирьерами, сновавшими верхами по переулкам. Указывая место заставам, проехал вдоль стоявшего обоза Базыма.
— Мне где остановиться? — спросил подошедший Карпенко.
— А где хочешь, — ответил Базыма.
Карпенко осел, и вдруг лицо у него сделалось жалобным, глаза заморгали. Базыма, никогда не видевший на лице Карпенко такого выражения, не выдержал и улыбнулся:
— Твое дело вольное, казацкое… Что, мол, хочу, то и делаю, — и начштаба перетянул коня нагайкой. Конь с места взял галоп.
Третья рота разместилась на окраине. Хаты были скверные, их не хватало. Теснота страшная. Привилегированным третьеротцам это казалось вдвойне нестерпимым.
— Во, братцы, камуфлет! — рассуждал Мудрый. — Чего же нам делать!..
— Карпо придумает что-нибудь, — убежденно говорил Шпингалет.
— Придумает, смотрите — позеленел весь. Не ест, не пьет, — рассуждал Намалеванный.
— Пойду в разведку, — собрался Мудрый. — Погляжу, что там дед Ковпак с комиссаром маракуют насчет нашей дальнейшей жизни.
— Верно, давай сходи, — согласились ребята.
Когда ушел Мудрый, все немного приободрились. Все-таки была надежда на какой-нибудь выход. Неизвестность — самое тяжелое наказание для людей действия и сильной души.
Мудрый действовал осторожно. Остановился возле часового, закурил и завел дальний разговор о том о сем. Угостил часового мадьярской пахитоской, которую тот спрятал в карман.
Базыма подмигнул комиссару, указывая кивком головы на окно.
— Разведка, — усмехнулся Руднев.
— Боевая?.
— Нет, пожалуй, им не до боя теперь!
— Не говори. Могут еще в наступление пойти. Народ молодой, горячий.
— Ну что ж, отобьемся.
Мудрый вошел и лихо, с вывертом, козырнул.
— Ну-с, вольные казаки, как живете? — спросил Руднев.
— Ничего-о, товарищ комиссар, Семен Васильевич.
— Так-таки и ничего?
— Не так, чтобы ничего, а все ж таки…
— Одним словом, ничего себе, — засмеялся Базыма.
— Ага, вот именно, — смутился Мудрый.
— Какие планы на дальше?..
— Какие уж тут планы!.. — вздохнул Николай.
— Что ж так? — уже без насмешки, а просто и задушевно спросил его Руднев.
Мудрый недоверчиво взглянул комиссару в глаза. Руднев смотрел серьезно, но участливо. Мудрый всем телом подался вперед…
— Ох, и не говорите! Я вам одно скажу, товарищ комиссар, Семен Васильевич. Страшная штука танк…
— Страшная… — задумчиво, покручивая ус, сказал Руднев.
— Но еще страшнее душа человеческая…
— Особенно, если душа эта как дикий конь и разум ею не управляет…
— Ага, понял… Мозги человеку вроде уздечки… Вот нашего брата надо крепко зануздать, да шенкелями, шенкелями..
— Ну, пошел, закрутил, замолол! — вздохнул Базыма. — Ох, и горазд ты, парень, языком молоть, в душе ковыряться… Ни дать ни взять Колька Шопенгауэр.
— Ага!.. А кто же такой с немецкой фамилией?
— Был такой философ…
— А-а, философ, понятно…
— А как командир ваш?
— Убивается…
— Плохо, — сказал Руднев.
— Вот и мы все думаем, что плохо, — оживился Мудрый. — А нельзя нам, товарищ комиссар, Семен Васильевич, об этом инциденте забыть? Вроде ничего не было…
— Забыть нельзя… — Руднев помедлил. — Исправить можно.
— Можно?! — обрадовался Мудрый.
— Нет ничего невозможного на свете, особенно для большевиков.
— Ну, какие мы большевики…
— Повторяю — ничего невозможного для человека нет.
— Это что же, так можно и Карпо передать?
— Можно передать, — внушительно ответил Руднев.
Мудрый, как пробка, вылетел из хаты.
— Я же говорил, разведка… — засмеялся Базыма.
Вскоре появился Карпенко. Он шел широким походным шагом, проходя мимо часового, козырнул по-армейски и, не останавливаясь, вошел в штаб.
— Разрешите обратиться, товарищ полковой комиссар, — отчеканивая каждое слово, сказал он.
— Обращайтесь, — Руднев встал. За ним поднялся и Базыма.
— Прошу третью роту принять обратно в отряд как боевую роту и назначить другого командира.
— А если мы прикажем вам командовать, товарищ старший сержант?
Карпенко колебался. Сдать роту другому, отличиться в боях рядовым бойцом, погибнуть в бою — это ему казалось более выгодным. Это была победа. То же, что ему сейчас предлагали, было поражение. Он молчал.
Новая книга Героя Советского Союза П. П. Вершигоры — «Рейд на Сан и Вислу» является как бы продолжением его широко известного произведения «Люди с чистой совестью». После знаменитого Карпатского рейда партизанское соединение легендарного Ковпака, теперь уже под командованием бывшего заместителя командира разведки Вершигоры, совершает еще один глубокий рейд по тылам врага с выходом в Польшу. Описанию этого смелого броска партизан к самой Висле и посвящена настоящая книга. В ней читатель снова встретится с уже знакомыми ему персонажами.
Действие романа Петра Вершигоры «Дом родной» развертывается в первый послевоенный год, когда наша страна вновь встала на путь мирного строительства. Особенно тяжелое положение сложилось в областях и районах, переживших фашистскую оккупацию. О людях такого района и рассказывает автор.Решение существенных хозяйственных вопросов во многих случаях требовало отступления от старых, довоенных порядков. На этой почве и возникает конфликт между основными действующими лицами романа: секретарем райкома партии боевым партизаном Швыдченко, заместителем райвоенкома Зуевым, понимающими интересы и нужды людей, с одной стороны, и председателем райисполкома Сазоновым, опирающимся только на букву инструкции и озабоченным лишь своей карьерой, — с другой.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.