Люди с чистой совестью - [269]
Ковпак страдал бессонницей… Он прислушивался к скрипу дверей в новом, только что срубленном доме.
Ясно было — Ковпак больше всех ждет Руднева… А когда и он сказал: «Петро… Полетишь на Большую землю…» — я подумал про себя: «Значит — все», — и стал собираться…
Сабуровский аэродром находился вблизи от Лельчиц. Вспомнились зимние ночи…
Всего только десять месяцев назад готовились мы к Лельчицкой операции. А казалось — прошли годы…
Вспомнились слова Руднева:
«Хлопцы! Это наши «партизанские Канны». Много воды утекло с тех пор. Уже даны немцу нашей доблестной армией настоящие Канны под Сталинградом, уже завершена полной победой битва на Курской дуге… А как же мы? Есть ли наша доля, наша капля труда, подвига в общей победе? — спрашивали мы себя в эти осенние дни.
Вот Боровое — село, где мы стояли после «партизанских Канн»… Теперь тут расположены отряды Сабурова и Бегмы.
Мы подъезжали к аэродрому на рассвете… Подморозило…
— Щира лошадка, — почему-то, ни к кому не обращаясь, сказал Ковпак.
Встает в памяти зимний день, когда мы впервые пришли сюда.
«Отсель грозить мы будем шведу», — декламировал тогда Руднев.
— Ты расскажи там… не забудь… про Проскуровску дорогу, — твердил Ковпак.
Я вспомнил… на обратном пути из Карпат все группы докладывали об этой дороге… Вспомнил, как проходил ее и сам…
Лом людей, машин и танков двигался сплошным потоком по Проскуровской дороге на запад… Это была гигантская работа наших старших братьев — Красной Армии на Курской дуге. Там, далеко, за тысячу километров от нас на восток, они взяли за глотку Гитлера, и хруст фашистских костей дошел до нас сюда, до Тарнополя, по железной дороге «першей клясы».
— Скажи, что мало мы ее поковыряли?.. Не було чем…
Вспоминаю, как по ночам бывало не спит наш командир… скрипит зубами, ворочается… Не хватило тола, чтобы полностью закрыть дорогу «першей клясы».
И, прощаясь с командиром, я думаю о своем…
Ковпак сложен и разнообразен. Все в нем есть — и величие, и простота, и хитрость, и наивность. Что же главное в этом человеке? Главное — преданность партийному долгу… Это несомненно… Затем — требовательность к себе и к своим подчиненным… Он любит законченность мысли, отточенность плана операции. Как всякий новатор, он иногда даже в ущерб делу впадал в резкости… Не раз наскучивал он нам своей придирчивостью, и казалось, что делает он это зря. Но, вдумываясь глубже, я видел в этом самородке ту черту совершенства, которая всегда отличает незаурядных людей от посредственности.
Опыт солдата помогал ему решать серьезные задачи, отмыкая их сложный замок ключом «маленьких дел». На разборе этого рейда Ковпак ясно объяснил неудачу боя тем, что выход батальонов на исходное положение был не в том порядке, который нужен был к началу боя. «Что недоделано, то не сделано» — эту истину понимал и ее всегда добивался этот народный вожак.
Уже перед самым вылетом приехал из Конотопа связной и передал принятую после нашего отъезда радиограмму:
Приветствую честные ваши заслуги… Ходатайствую о представлении ваших героев заслуженным наградам.
Хрущев».
Ковпак немного повеселел…
— Не забув наградные листы, Петро?!
И снова взмыл ввысь самолет… Уже не Лунц, а новые крылатые партизаны, бывалые хлопцы Гризодубовой везли нас на Большую землю.
Почти на рассвете перелетели Днепр… Пожары, пожары, пожары кругом…
— Тут сейчас фронт. Армия наша подходит к Киеву. Это немец уносит ноги с советской земли, — говорит Таран, командир корабля…
Левобережье было уже полностью свободно от немца.
Светало. Я глядел вниз из кабины пилота…
Ох, как ты постарела, заморщинилась окопами, траншеями, надулась волдырями бомбовых воронок, украинская земля!
Догорала справа Дарница…
Самолет наш не приняли в Харькове. Мы сели в Курске. Со мною Николай Смирнов — наш главный радист, Анютка Маленькая и Володя Лапин. Они, после полутора лет пребывания в тылу врага, первый раз на Большой земле. Добираемся в Харьков эшелонами… Из одного в другой… Молодые ребята были взволнованы, веселы… Я не слушал их болтовни…
Крепко запомнилось все виденное и слышанное в эти первые сутки на Большой земле. В теплушках ехали солдаты, женщины, воюющий народ. Именно воюющий народ…
И в эту ночь с предельной ясностью осознал я такую простую истину: война — это труд. Весь народ и мы с ним вместе совершаем величайший труд.
Вот тихо, словно воркуя, разговаривают бывалые гвардейцы… Потрескивает от глубоких затяжек махорка, выхватывая на миг из тьмы теплушки гвардейские усы…
— Полк был хороший, дружный полк…
А из другого угла недовольный голос разъясняет:
— У него, брат, не такой пост, чтоб он наперед знал. Он только то может знать, что было… Должность не такая, чтобы вперед…
И снова вокруг треск махорочной затяжки.
— И начали нашу роту общипывать…
— Из зависти, что ли?
— Не-е-э, по недоумению… А у меня ж был Нестеренко, пулеметчик такого класса… Знаешь, какого? Высшего класса.
Баба цыкает на ребенка и в перерывах между его криками торопливо рассказывает соседке:
— «А ну, покажи руки», — говорит секлетарь… «У нее руки не порепанные, значит и в партию принять не можем», — это я кажу… «Правильно», — говорит секлетарь… А я партизан передержувала… Мне вера от партии большая.
Новая книга Героя Советского Союза П. П. Вершигоры — «Рейд на Сан и Вислу» является как бы продолжением его широко известного произведения «Люди с чистой совестью». После знаменитого Карпатского рейда партизанское соединение легендарного Ковпака, теперь уже под командованием бывшего заместителя командира разведки Вершигоры, совершает еще один глубокий рейд по тылам врага с выходом в Польшу. Описанию этого смелого броска партизан к самой Висле и посвящена настоящая книга. В ней читатель снова встретится с уже знакомыми ему персонажами.
Действие романа Петра Вершигоры «Дом родной» развертывается в первый послевоенный год, когда наша страна вновь встала на путь мирного строительства. Особенно тяжелое положение сложилось в областях и районах, переживших фашистскую оккупацию. О людях такого района и рассказывает автор.Решение существенных хозяйственных вопросов во многих случаях требовало отступления от старых, довоенных порядков. На этой почве и возникает конфликт между основными действующими лицами романа: секретарем райкома партии боевым партизаном Швыдченко, заместителем райвоенкома Зуевым, понимающими интересы и нужды людей, с одной стороны, и председателем райисполкома Сазоновым, опирающимся только на букву инструкции и озабоченным лишь своей карьерой, — с другой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор книги «Жизнь Пушкина», Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс (1869–1962), более сорока лет своей жизни провела вдали от России. Неудивительно поэтому, что ее книга, первый том которой вышел в свет в Париже в 1929 году, а второй – там же почти двадцать лет спустя, оказалась совершенно неизвестной в нашей стране. А между тем это, пожалуй, – наиболее полная и обстоятельная биография великого поэта. Ее отличают доскональное знание материала, изумительный русский язык (порядком подзабытый современными литературоведами) и, главное, огромная любовь к герою, любовь, которую автор передает и нам, своим читателям.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга о семье, давшей России исключительно много. Ее родоначальники – одни из отцов-основателей Российского капитализма во второй половине XVIII – начале XIX вв. Алексеевы из крестьян прошли весь путь до крупнейшего высокотехнологичного производства. После революции семья Алексеевых по большей части продолжала служить России несмотря на все трудности и лишения.Ее потомки ярко проявили себя как артисты, певцы, деятели Российской культуры. Константин Сергеевич Алексеев-Станиславский, основатель всемирно известной театральной школы, его братья и сестры – его сподвижники.Книга написана потомком Алексеевых, Степаном Степановичем Балашовым, племянником К.
Книга посвящена жизни и деятельности М. М. Литвинова, члена партии с 1898 года, агента «Искры», соратника В. И. Ленина, видного советского дипломата и государственного деятеля. Она является итогом многолетних исследований автора, его работы в советских и зарубежных архивах. В книге приводятся ранее не публиковавшиеся документы, записи бесед автора с советскими дипломатами и партийными деятелями: А. И. Микояном, В. М. Молотовым, И. М. Майским, С. И. Араловым, секретарем В. И. Ленина Л. А. Фотиевой и другими.
В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.