Люди переменились - [96]
— Тотка Мишева Бочварова!
«Наконец-то». — Тотка прикрыла ладонью глаза ребенка от яркого света, хлынувшего из открывшейся двери. Сейчас все решится. С ребенком ее не разлучат, а другое ее не страшит.
За массивным письменным столом в глубине просторного кабинета сидел подполковник Буцев. Лицо его было усталое, хмурое. Он посмотрел на вошедшую с ребенком на руках молодую крестьянку. Она медленно приближалась к столу, осторожно переставляя ноги, словно шла по шаткому мостку через ручей. Казалось, что она опасается попортить своими шагами пестрый узор ковра. Это позабавило Буцева. Третий день он допрашивает задержанных. Одни входят к нему в кабинет горбясь, с мольбой во взоре, другие прикидываются этакими простачками, но в глазах у них мелькают лукавые искорки… А эта только смотрит как ступить…
— Садитесь! — указал на стул Буцев и, выйдя из-за стола, подошел к окну. Во дворе еще полно народу. Конца края нет!
Буцев отвернулся от окна и, увидев, что крестьянка продолжает стоять, будто не решаясь сесть на мягкий стул, повторил:
— Садитесь!
Тотка присела на кончик стула. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
— Имя и фамилия? — спросил Буцев.
— Тотка Бочварова.
— Год рождения… под судом и следствием… семейное положение… — читал он с листа, лежавшего перед ним. — Супруга партизана… один ребенок…
— И его сюда? — вздрогнула Тотка.
— Такой порядок! — успокаивающе произнес Буцев.
— Имя мужа? — продолжал он.
Ребенок заворочался, и Тотка баюкая его, не ответила.
— Имя мужа? — повторил Буцев.
— Мишо Бочваров, — ответила Тотка и вдруг спохватившись, вспыхнула, покраснела — не дай бог, еще подумает, что она стыдится своего мужа!
— Стыдно тебе за него? — спросил Буцев, заметив ее смущение.
— Чего мне стыдится. Мы с ним повенчаны. Вы не подумайте, что я от него отрекаюсь.
— Образование?
— Третий приготовительный.
— Имя ребенка?
— Владимир.
— И детей, стало быть, в честь вождей крестите.
Тотка не поняла на что он намекнул, и нежно поглядела на сына. Глаза ее заблестели и все лицо озарилось каким-то внутренним светом.
«Да, ребенок для нее — это все. Но, как видно, мужа своего она любит, — думал поручик, глядя на Тотку. — Люди нашего круга стремятся снискать расположение своих жен роскошью и дорогими подарками… А она вот страдает из-за своего мужа, но все же…»
Взяв со стола бумагу, Буцев протянул ее Тотке.
— Подпиши эту декларацию!
Тотка встала, чтобы взять бумагу, но ребенок вдруг залился плачем и Тотка отступила от стола. Принялась укачивать и баюкать его. Буцев нахмурился.
— Уйми ты его!
— Чего подписывать, я и так согласна со всем, что от меня потребуют.
— Этого мало. Подпиши! — Буцев протянул автоматическую ручку.
Тотка положила плачущего ребенка на край стола и придерживая его рукой, вывела корявую подпись.
— Будете ждать распоряжения.
Тотка поняла, что может уйти. Она чувствовала, что грудь ее распирает от молока и торопливо вышла из кабинета. Присев на корточки у стены в коридоре, расстегнула кофточку и дала грудь ребенку, тот сразу умолк и сладко зачмокал.
— Баю-баюшки… — тихо напевала Тотка.
В заполненный людьми коридор ворвался снаружи рокот мотора. Немного погодя вошел высокий сутуловатый полицейский. Люди потеснились, и он, ни на кого не глядя, подошел к двери кабинета начальника. Тотка почувствовала на себе чей-то взгляд, прикрыла грудь кофтой и подняла голову. Перед ней стоял Митю Христов. Встретившись с ним взглядом, она равнодушно отвернулась. Обветренное, кирпичного цвета лицо Митю насмешливо искривилось. «Как будто не знает меня, — подумал он. — А прежде, как увидит — краской вся заливалась!» Он резко нажал ручку двери и вошел в кабинет начальника.
Митю Христов доложил о результатах облавы на партизан. Начальник порасспросил его кой о чем и отпустил, не возложив никаких поручений…
«Сходить, что ли, к Тодоре…» — подумал Митю. Зашел в дежурную, почистил шинель, начистил до блеска сапоги и вышел во двор. Хмуро оглядел людей. «Слоняются без дела. Это нехорошо. Участок — что твое хозяйство, работа всегда найдется. Поручили бы мне, я бы их погонял, навсегда бы запомнили как сидели в участке».
— Митю, — услышал он знакомый голос и обернулся.
— Здравствуй, — сказал, подойдя к нему, Иван Венков.
Митю Христов только кивнул в ответ.
— За делом и повидаться не можем, — посетовал Венков.
«Чего зря болтать, — подумал Митю, пренебрежительно поглядев на него. Он гордился тем, что за сравнительно краткое время обогнал его по службе.
— Сегодня я опять в облаве был, — сказал Митю.
— А я вчера заходил в твое село.
— Зачем?
— Доставил сюда бабу с грудным ребенком. Муж ее месяц, как ушел в партизаны.
— Видел ее, — Митю усмехнулся, вспомнив обнаженную грудь Тотки.
— Пойдем ко мне, выпьем по рюмке. Давненько ты у меня не бывал. — пригласил Иван Венков.
— Ладно, — согласился Митю Христов и они вышли из участка.
— Не смог я повидать нашего дружка, — заговорил Иван.
— Портного, что ли?
— Других дружков в вашем селе у меня нету. Пришлось поторопиться. Ребенок-то грудной. Погода, думал, испортится, завьюжит, что тогда?.. Ну и не зашел к Портному, повел их…
— Скоро ее выпустят? — спросил Митю Христов.
Роман алтайского писателя Николая Дворцова «Море бьется о скалы» посвящен узникам фашистского концлагеря в Норвегии, в котором находился и сам автор…
"Выбор оружия" — сложная книга. Это не только роман о Малайе, хотя обстановка колонии изображена во всей неприглядности. Это книга о классовой борьбе и ее законах в современном мире. Это книга об актуальной для английской интеллигенции проблеме "коммитмент", высшей формой которой Эш считает служение революционным идеям. С точки зрения жанровой — это, прежде всего, роман воззрений. Сквозь контуры авантюрной фабулы проступают отточенные черты романа-памфлета, написанного в форме спора-диалога. А спор здесь особенно интересен потому, что участники его не бесплотные тени, а люди, написанные сильно и психологически убедительно.
Повесть «Сорок дней, сорок ночей» обращена к драматическому эпизоду Великой Отечественной войны — к событиям на Эльтигене в ноябре и декабре 1943 года. Автор повести, врач по профессии, был участником эльтигенского десанта. Писателю удалось создать правдивые, запоминающиеся образы защитников Родины. Книга учит мужеству, прославляет патриотизм советских воинов, показывает героический и гуманный труд наших военных медиков.
В книге рассказывается о напряженной жизни столицы в грозные дни Великой Отечественной войны, о людях труда, их самоотверженности, умении вовремя прийти на помощь тому, кто в ней нуждался, о борьбе медиков за здоровье тружеников тыла и семей фронтовиков. Для широкого круга читателей.
В книге начальника Генерального штаба болгарской Народной армии повествуется о партизанском движении в Болгарии в годы второй мировой войны. Образы партизан и подпольщиков восхищают своей преданностью народу и ненавистью к монархо-фашистам. На фоне описываемых событий автор показывает, как росла и ширилась народная борьба под влиянием побед Советской Армии над гитлеровскими полчищами.
Книга «Отель „Парк“», вышедшая в Югославии в 1958 году, повествует о героическом подвиге представителя югославской молодежи, самоотверженно боровшейся против немецких оккупантов за свободу своего народа.