Люди - не боги - [2]

— Информацию об аккумуляторной — в термоконтейнере за борт! — хмуро приказал Лунц.

— Я уже отправил, — вздохнул главный инженер.

Может быть, этот контейнер поможет ученым в конце концов разобраться в фокусах гипервещества. Лунц секунду помолчал и особенно четко проговорил:

— Экипажу перейти в пассажирский отсек. Исполнение немедленно!

На контрольном пульте командира по одной и целыми сериями начали гаснуть лампы, сигнализируя о том, что члены экипажа оставляют свои рабочие места. Вот погасла лампа главного инженера, и Лунц чуть обернулся, зная, что сейчас услышит его голос.

— Дмитрий Сергеевич, — как по заказу послышался за спиной просительный басок, — может, оставишь меня? Веселее будет.

Лунц скосил глаза и увидел толстые щеки, вспотевший лоб и виноватые глаза своего старого товарища.

— Не задерживай, Вилли, — невыразительно сказал Лунц, — время дорого. До встречи.

— До встречи, — сердито проворчал главный инженер.

«Обиделся», — мимоходом подумал Лунц, отворачиваясь к приборам.

— Экипаж в пассажирском отсеке, — через десяток секунд доложил вахтенный начальник.

— Следуйте в отсек и вы. Благодарю за службу, — коротко ответил Лунц.

Лампочка вахтенного продолжала гореть.

— Разрешите остаться с вами, — прозвучал голос.

— Не разрешаю, — отрезал Лунц.

Последняя контрольная лампа наконец погасла. Лунц передохнул и запросил:

— Пассажирский отсек, доложите о готовности!

— Пассажиры и экипаж на местах. Отсутствует командир. Отсек загерметизирован, жизненные запасы в полном комплекте, маяки включены, к катапультированию готовы, — на одном дыхании проговорил уставную формулировку дежурный по отсеку.

— Катапультируйтесь, — разрешил Лунц.

— Есть катапультироваться!

В ту же секунду Лунц скорее почувствовал, чем услышал, легкий треск — это были отстрелены узлы крепления пассажирского отсека к ходовой части корабля. Теперь отсек свободно лежал на направляющих, как на салазках, Послышалось мягкое нарастающее гудение, и легкая перегрузка придавила Лунца к спинке сиденья: под действием вихревого поля отсек скользнул по направляющим и уплыл в просторы космоса. Лунц развернул корму лайнера. Зазвенел двигатель, и ходовая часть с командиром на борту понеслась прочь от пассажирского отсека.

— Катапультирование прошло нормально, — доложил дежурный по отсеку. — Связь с базой установлена, координаты сообщены.

Конец фразы потонул в тресках помех — ионное облако, вырвавшееся из двигателя, заэкранировало лайнер. Но связь была уже не нужна. Лунц вялым движением вытер платком лицо и сказал вслух, будто удивляясь:

— Дело сделано, можно начинать бояться.

И в этот момент началась очередная, четвертая флюктуация. Зеленая змея развертки сначала вспухла по всей ширине экрана, а потом вздыбилась передним фронтом, выбросив вперед острый пик, который уперся в край экрана, на стенах рубки вспыхнули пронзительно красные надписи «Радиационная тревога!». У Лунца кольнуло сердце, а развертка не опадала, она все пучилась и пучилась вверх, и все большая ее часть выходила за обрез экрана. «А отсек я все-таки успел катапультировать!» — с неожиданным приливом гордости подумал Лунц, между тем как каждая мышца, каждая клеточка его тела напряглась до боли в ожидании ослепительной вспышки небытия.

— Не хотел бы я быть на вашем месте, — сочувственно произнес за его спиной негромкий голос.

«Да, я не пожелал бы такого даже злейшему врагу», — мысленно согласился Лунц. И вдруг осознал, что отвечает не внутреннему голосу, не своему собственному «я», а кому-то другому! Изумленный Лунц рывком обернулся и увидел незнакомого человека. Незнакомец в свободной позе сидел на подлокотнике соседнего кресла, легкомысленно качал ногой и улыбался, глядя на Лунца умными и веселыми глазами.

— Как вы сюда попали? — с трудом проговорил Лунц.

Улыбка незнакомца приобрела оттенок шутливой таинственности.

— Разве это существенно, Дмитрий Сергеевич?

— От нас сейчас останется одна пыль, — негромко сказал Лунц, с сожалением глядя на незнакомца.

— Ну, — легкомысленно ответил тот, — если взорвется аккумуляторная, то от нас и пыли не останется.

Он помолчал и успокоительно добавил:

— Но она не взорвется.

Лунц нахмурился, вникая в смысл услышанного, а потом всем телом повернулся к приборам. Никакого пика радиоактивности не было! В противовес естественному ходу вещей флюктуация гипервещества закончилась вполне благополучно. Более того, уровень радиоактивности упал до такой величины, что угроза взрыва вообще миновала. Это было похоже на чудо, но Лунцу сейчас было не до изумления и не до восторгов перед необъяснимым, почти чудесным спасением. Все случившееся как бы дало обратный ход, и вот только теперь, заново восприняв происшедшее, Лунц по-настоящему пережил нервное потрясение. В его психике сработало какое-то аварийное реле, мощный поток энергии, поддерживавший его, прекратился, все мышцы тела ослабели, превратившись в жалкие тряпки, пропали куда-то все чувства и мысли. Лунц уронил голову на руки и на несколько мгновений окунулся в темноту. Потом с некоторым удивлением ощутил себя вполне живым, достал из кармана платок и, вытирая мокрое лицо, перехватил сочувственный взгляд незнакомца. Некоторое время Лунц молча смотрел на него, стараясь осмыслить самый факт его пребывания на борту аварийного корабля. Покосившись на приборы, а там все было более чем в порядке, Лунц наконец решил: «Пассажир, один из тех невыносимо любопытных людей, которые, ни на йоту не отдавая себе отчета в опасности, повсюду суют свой нос».