Люди на болоте - [83]
- Пора! Слава богу, взялся за ум! - Было видно, ей очень хотелось погасить спор, - похвалив сына, она тут же ласково поддержала мужа: - А то и в самом деле, до каких пор слушать отцу сплетни эти, что Евхим то да Евхим это?
Думать да переживать за тебя на старости!.. - Она тут же посоветовала: - Матруну Хвелькову из Олешников! Приданого сундук полный! Корову дают! Хвельчиха сама говорила!..
- Постой! Раскудахталась! - прервал ее Глушак. Он уставил пронзительные, хорьи глаза на Евхима. - Значит, надумал?
- Надумал...
Глушак готов был уже помириться с сыном, но Евхим, как бы стараясь уклониться от преждевременного примирения, предупредил:
- Женюсь. Только - одно...
- Что?
- Только - чтоб на той, на ком хочу!
Глушак насторожился:
- Так, может, выбрал уже?
- Выбрал.
- Ага. - В хате стало тихо. Глушачиха возле припечка, Степан за столом глядели то на одного, то на другого. - Теперь такие порядки, что слушать родителей не обязательно! Лишнее - слушать родителей!.. Кого же выбрал?
Отцов взгляд ждал, требовал и вместе с тем заранее осуждал, и Евхим, хоть мысленно был готов к этому разговору, неожиданно почувствовал, что боится его. Он, однако, отогнал боязнь, - как делал обычно, тяжелый узел разрубил сразу:
- Ганну!..
- Какую?
- Чернушкову...
Глушак не поверил:
- Чернушкову?
- Ее.
Глушак взглянул на сына как на сумасшедшего. Рука сама собой поднялась, чтоб перекреститься.
- Эту?.. - Глушак глотнул, двигая кадыком, хотел найти слово, чтобы назвать ее как следует, и не нашел - будто не было таких слов. - У тебя... все клёпки? - спросил сына.
- Не потерял.
По тому, как сказал Евхим, было видно, что он твердо будет держаться своего.
- Ты долго думал?
- Долго. Одну ее хочу.
- Одну ее! - Глушак вспылил, закипел: - Разорить захотел! Пустить по миру! С торбой!..
- Тато! - хотел успокоить его Евхим, но старого Глушака это только разозлило:
- По миру! С торбой рваной1 "Подайте, люди!.. Кусочек!" На старости!..
- Не говорите чего не надо!
- Молчи! Указчик нашелся! Рано указывать стал! Щенок! .. - Глушак так взглянул, что Евхим невольно промолчал. - Дожил! Вырастил! Растил, ждал подмоги! И вырастил! Дождался!
Злость на Евхима сменилась удивлением и обидой:
- Окрутила! Взяла! Голодранка, а окрутила как!..
Руки и ноги связала! Оболтусу такому!
- Я сам выбрал. Она еще и не знает.
- Не знает! Окрутила, прибрала! Да не знает!
- Не знает. Еще, может, и не пойдет.
- Не пойдет! Давно, видно, не спит, ждет! Когда на чужое добро сесть!.. Только ж - не дождется!
- Отделите, если хотите. Но - одну ее.
- Эту вертихвостку!.. - снова прорвало Глушака. - Эту гулящую! К себе в хату! На свое добро!.. Блудницу эту!
- Она - не блудница! - заступился за Ганну Евхим.
Степан сказал горячо, уверенно:
- - Она - бедная, правда. Но лучше ее в деревне нет!
- Нет! Молчи, сопляк! - взъелся Глушак уже на Степана. - Не суй носа, куда не просят!
- Так вы ж, тато, ни за что наговариваете!
- Ни за что! Я - ни за что? Слышали? - Глушак поправился, взглянул на старуху: - Слышала?!
- Тихо ты, Халимонко! - попробовала успокоить жена. - Люди услышат!..
- И пусть слушают! Пусть все знают, какие дети у Глушака Халимона!.. Кого вскормил на своем хлебе! На радость себе!
Никто ему не ответил. И оттого, что все молчали и спорить было не с кем, старик тоже утих. Но спокойствие, с которым он проговорил последние слова, лишь сильнее подчеркивало твердость его ответа Евхиму:
- Об этой чтоб и не думал! На эту согласия моего отцовского не будет!
ГЛАВА ПЯТАЯ
1
Молчаливая война в Глущаковой хате, начавшаяся с того вечера, когда Евхим объявил, что хочет жениться на Ганне, продолжалась несколько недель. Ни старый Глушак, ни Евхим не начинали больше споров, но молчание, теперь всегда царившее в хате, недоброе молчание и упрямые взгляды, которыми иногда перебрасывались отец и сыновья, лучше всего говорили о непримиримом расколе в семье.
Война, которую вели Глушаки, была войной нервов, войной терпения. И надо сказать, что обе стороны - и ьвхим, горячо поддерживаемый братом, и отец - вели ее со всем упорством, изо всех сил, веря, что другая сторона одумается наконец, сдастся. Это молчаливое упорство больше всего отражалось на матери-она то становилась на сторону мужа, то на сторону детей, хотела и не могла примирить их и часто плакала тайком.
Казалось, мира в хате уже никогда не будет, но неожиданно упрямый старик не выдержал, покорился.
- Пусть будет по-твоему, - помолившись, отойдя от икон, сказал он Евхиму. - Не мне, а тебе жить с ней!..
Мать, услышав это, обрадованно взглянула на сына, будто хотела порадоваться вместе с ним. Но Ьвхим даже не шевельнулся, - как стоял возле зеркала, причесывая чуо, так и остался стоять.
Мать тоже перекрестилась:
- Славу богу!..
Она не осмелилась сказать больше ни слова, пошла с посудой к печи несмело, осторожно, боялась лишним словом, неудачным движением разозлить затаившегося старика.
- Чего молчишь? - бросил Глушак сыну.
- А чего говорить. Я сказал уже.
- Сказал! - Глушак не удержался, чтобы не упрекнуть: - Нету того, чтоб как у людей - в хату добро нести!..
Иван Павлович Мележ — талантливый белорусский писатель Его книги, в частности роман "Минское направление", неоднократно издавались на русском языке. Писатель ярко отобразил в них подвиги советских людей в годы Великой Отечественной войны и трудовые послевоенные будни.Романы "Люди на болоте" и "Дыхание грозы" посвящены людям белорусской деревни 20 — 30-х годов. Это было время подготовки "великого перелома" решительного перехода трудового крестьянства к строительству новых, социалистических форм жизни Повествуя о судьбах жителей глухой полесской деревни Курени, писатель с большой реалистической силой рисует картины крестьянского труда, острую социальную борьбу того времени.Иван Мележ — художник слова, превосходно знающий жизнь и быт своего народа.
Роман И. Мележа «Метели, декабрь» — третья часть цикла «Полесская хроника». Первые два романа «Люди на болоте» и «Дыхание грозы» были удостоены Ленинской премии. Публикуемый роман остался незавершенным, но сохранились черновые наброски, отдельные главы, которые также вошли в данную книгу. В основе содержания романа — великая эпопея коллективизации. Автор сосредоточивает внимание на воссоздании мыслей, настроений, психологических состояний участников этих важнейших событий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Где-то возле Гринвича. Рассказ написан в начале 1963 года. Впервые напечатан в альманахе «На Севере Дальнем» (Магадан, 1963, вып. 1). Включен в книги «Зажгите костры в океане» (Ма¬гадан, 1964), «Чудаки живут на востоке» («Молодая гвардия», 1965), «Весенняя охота на гусей» (Новосибирск, 1968). В июне 1963 года в письме к сестре О. Куваев сообщил: «Написал два рассказа («Где-то возле Гринвича» и «Чуть-чуть невеселый рас¬сказ». – Г. К.), один отправил в печать… Хочу найти какую-то сдержанную форму без всяких словесных выкрутасов, но в то же время свободную и емкую.
Герои произведений Гусейна Аббасзаде — бывшие фронтовики, ученые, студенты, жители села — это живые образы наших современников со всеми своими радостями, огорчениями, переживаниями.В центре внимания автора — нравственное содержание духовного мира советского человека, мера его ответственности перед временем, обществом и своей совестью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ruАнаитБаяндур[email protected] ver. 10.20c2007-08-081.0Матевосян Г.Твой родСоветский писательМосква1986Матевосян Г. Твой род: Повести и рассказы /Пер. с армян. Анаит Баяндур. — М.: Советский писатель, 1986. — 480 с. — («Библиотека произведений, удостоенных Государственной премии СССР»). — 200000 экз.; 2 р. — Стр.96-112.Мой волкСловно потерял, словно ничего не получал — 140 рублей студенческой стипендии растаяли за одну неделю. При каждой получке я помножал 3 рубля за 1 килограмм хлеба на 30 дней месяца, получалось 90 рублей, оставалось 50 рублей — щедрый, сбивающий с толку излишек, который можно было пустить на что угодно — на конфеты, на театр, на кино.