Люди молчаливого подвига - [54]

Председатель суда картинно закрывает уши ладонями: это же пропаганда! Он напоминает Заимову, что тот уже второй раз предстает перед военным судом и обвиняется «в тягчайших преступлениях в отношении его величества царя и отечества».

«Господин председатель, мне кажется, вы ошибаетесь — в отношении царя, но не отечества», — возражает Заимов. Нет, для него не царь олицетворяет отечество, а те люди, с которыми он познакомился в застенках гестапо. Доведенные пытками, физическими мучениями, казалось, до отчаяния, эти люди, среди которых были и совсем еще молодые, почти дети, все же находили в себе силы выстоять во время самых жестоких истязаний. Это были непобедимые солдаты, каких он, много повидавший генерал, не встречал за всю свою предыдущую жизнь. Он, Владимир Заимов, сколько бы ни осталось ему жить, будет таким же солдатом…

— Вы говорите о коммунистах? — шипит во гневе председатель суда. — Это у них вы учитесь? Вы, который по благоволению его величества достиг высокого чина в болгарской армии? Какой позор! Только за одно это вы заслуживаете самого тяжкого наказания!

— Я принимаю на себя этот позор ради чести оккупированной, но не покоренной Болгарии.

— Изменник! Предатель! — вскакивает со своего кресла прокурор. — Он осмеливается говорить против великой Германии, которая своими победами делает великой и Болгарию!

— За эту ложь и я дорого заплатил, господин прокурор. Она стоила мне раздробленной ноги и простреленной головы, а Болгарии — двух национальных катастроф. Господа судьи, неужели это было так давно, что сейчас вы об этом уже успели забыть? Ведь не настолько далеки мы от событий тысяча девятьсот тринадцатого и восемнадцатого годов, когда Болгария стояла перед пропастью и ее фактически толкнули в пропасть? Разве трудно предвидеть конец и этой войны? В ней сгорит старый мир, который в век расцвета мысли и разума не смог найти мирного способа для разрешения своих противоречий. Неужели вы думаете, что миллионы людей оставят безнаказанным такое злодейство, как эта война? Простой народ видит то, чего не хотят понять наши правители: Германия, вступившая на путь порабощения и ограбления народов, будет разбита в этой войне. Опьяненная вчерашними легкими победами в Европе, Германия завтра будет горько сожалеть, что она оказалась игрушкой в руках темных сил, превративших немецкий народ в уничтожающую стихию. А ведь он мог бы заслужить любовь и уважение народов своей созидательной силой и творческой мыслью. Но пусть сами немцы раздумывают о тех несчастьях, какие они причиняют народам и которые завтра обрушатся на их головы. Я думаю о судьбе Болгарии. Болгарский народ не хочет быть сообщником темных сил в разрушении и истреблении людей. Болгарский народ не желает участвовать в преступной войне против русского народа — своего освободителя. Он не хочет быть жандармом немецких завоевателей на Балканах…

— Он сошел с ума! — кричат за судейским столом. — Нет! Он просто платный агент большевиков!

— Неудобно господам судьям впадать в такие противоречия, — иронично замечает генерал. — Сумасшедший не может быть платным агентом. Работа, за которую наказывают смертью, не оплачивается деньгами. Сейчас карманы набивают фабриканты оружия, военные поставщики, мародеры, а не те, кто борется за честь и свободу своей родины…

Многоопытный председатель суда вновь и вновь прерывает Заимова то окриком и угрозой лишить слова, то разглагольствованием о «возвышающем Болгарию» союзе с гитлеровской Германией, то неожиданным вопросом. Протокольная запись судебного процесса сохранила все эти уловки — жалкие попытки сбить Заимова с мысли, не дать высказаться до конца.

П р е д с е д а т е л ь. А вам не хотелось бы видеть Болгарию великой?

Г е н е р а л  З а и м о в. Ограбление чужих земель и порабощение других народов не сделают Болгарию великой. Возвеличить может только помощь порабощенным народам, борющимся за свою свободу и национальную независимость.

П р о к у р о р. За такие слова виселицы мало!

Г е н е р а л  З а и м о в. Турки тоже за подобные слова вздернули немало лучших сынов нашего народа.

П р о к у р о р. Замолчи, предатель!

Г е н е р а л  З а и м о в. Такое оскорбление меня не трогает, поскольку не может относиться ко мне. Предатель не болгарский народ, воздвигший памятники любви и признательности русскому народу. Не были предателями ни ополченцы Шипки, ни их сыны, которых вы судите и убиваете за то, что они идут по стопам своих отцов.

П р е д с е д а т е л ь. Я лишаю вас слова!

Г е н е р а л  З а и м о в. Судебное следствие еще не окончено, господа судьи. Иначе, на каком основании вы вынесете свой приговор? (Полицейские хотят силой увести генерала.) Здесь суд, а не арестантская камера, господа полицейские! (К суду): Сохраняйте по крайней мере видимость чести суда!

П р е д с е д а т е л ь. За оскорбление суда лишаю подсудимого слова, пока он не заявит, что впредь будет отвечать только на поставленные ему вопросы. Подсудимый, вы слышите?

Г е н е р а л  З а и м о в. Я до сих пор отвечал только на поставленные мне вопросы, господин председатель.

П р е д с е д а т е л ь. Отвечайте коротко и ясно: признаете ли вы себя виновным в том, что поддерживали преступные связи с людьми из советского посольства?