Люди молчаливого подвига - [100]

Бринский и его товарищи шли мимо колхозных полей, перепаханных взрывами снарядов и гусеницами танков, мимо деревень, от которых остались одни пепелища, мимо противотанковых рвов, заполненных трупами женщин, стариков, детей…

О, как клокотала при виде всего этого в их сердцах ненависть к врагу! Как хотелось Антону Петровичу и его товарищам немедля обрушить на врага весь свой гнев, всю свою ярость! Встать на его пути! Остановить его продвижение. Но, стиснув зубы, обходя стороной вражеские гарнизоны, они уходили все дальше и дальше от линии фронта. Таков приказ.

О чем вы думали в то тревожное время, Антон Петрович? Вам только что исполнилось тридцать пять. И нет у вас почти никакого боевого опыта, не говоря уже об опыте партизанской войны. А ведь отныне оккупированная врагом территория станет вашим полем боя, вашей линией фронта.

Да, нелегкий вам выпал путь. Но разве вы не привыкли к трудностям с детства? Родились в семье украинского бедняка. Не исполнилось еще и восьми лет, как вы стали пастушонком. Чем запомнилось вам детство? Грохотом артиллерийской канонады? Топотом революционной конницы, теснящей врага? Обнаженными клинками?

Бурное, тревожное было время. Наверное, тогда у вас и зародилась мечта стать военным, и непременно кавалеристом. Но прежде чем попасть в кавполк, вы прошли через многие житейские бури, в которых мужал и закалялся ваш характер.

Вступив в Каменец-Подольске в комсомол, вы вернулись в свое село и, не страшась бандитских обрезов, угроз богатеев, начали разъяснять беднякам большевистскую правду, призывать их с оружием в руках защищать Советскую власть. В восемнадцать лет вы возглавили в своем селе комитет бедноты. А через некоторое время стали секретарем райкома комсомола. Когда вас призвали в Красную Армию, вы были уже коммунистом.

Нет, нелегкими были ваше детство, отрочество, ваша юность. Так что вам не привыкать к трудностям. Вы верите в свои силы, верите в бойцов, вместе с которыми предстоит теперь жить и бороться в тылу врага.

А где же семья ваша? Что с нею?

Когда в то раннее утро грохот артиллерийской канонады поднял вас с постели, вы не успели даже позаботиться как следует о своих. Крикнули жене, чтобы она с детьми бежала скорее в укрытие, и выскочили на улицу. Ведь вы — комиссар. И вы должны были находиться среди бойцов. Ваша часть, стоявшая у границы, принимала на себя первый удар.

Когда вы выбежали во двор и увидели зарево пожарищ над районным центром Граево, над деревней Рудой, то поняли — началась война. И к семье своей вы не смогли тогда уже вернуться. Позже вам сказали, что эшелон, в котором эвакуировалась ваша семья на восток, разбомбили фашисты…

А тогда, 22 июня 1941 года, командир части направил вас во главе взвода пехоты и десятка бронемашин в Граево. Там закипела схватка с гитлеровцами. Бойцы бесстрашно бросились в атаку. Вы сели на место командира орудия одной из бронемашин и стали бить из пушки по фашистам. Эта схватка с врагом была вашим боевым крещением.

Позже были сражения под Рудой, при обороне крепости Осовец…

Дорогой ценой доставался боевой опыт. Сколько раз из-за неосторожности, непредусмотрительности попадали в первое время в такие переделки, что лишь чудом выходили живыми.

В конце июля отряд ваш объединился с отрядом Василия Нелюбова. С того дня объединенный отряд стал называться Турецким, по имени деревни, в которой расположился. После гибели командира вы возглавили этот отряд.

2.

Конец сентября 1941 года…

Порывы холодного ветра раскачивали верхушки деревьев, стряхивая на землю пожелтевшие листья. Небо все чаще затягивали тучи, обрушивая на землю нудный проливной дождь, которому, казалось, не будет конца. Почти каждый день группы бойцов уходили на задания: собирали сведения о противнике, устраивали диверсии на дорогах, рвали телефонную связь, распространяли в населенных пунктах составленные Бринским листовки с призывом к населению уходить в партизаны, не мириться с фашистской оккупацией.

Многие бойцы отряда Бринского были ранены в схватках с карателями, нуждались в медицинской помощи. Требовались боеприпасы, и самое главное — не было связи с Большой землей. А она так необходима! Нет, не за тем, чтобы просить командование о помощи. Со своими бедами они справятся и сами: найдутся добрые люди, которые вылечат раненых, укроют их на время. Боеприпасы, теплую одежду раздобудут у гитлеровцев. Главное — передать ценную разведывательную информацию о противнике, в которой так нуждаются там, в Центре.

В конце сентября А. П. Бринский встретился в селе Курейшево с уполномоченным ЦК КП Белоруссии по Витебской области, который сказал, что в ночь с 17 на 18 сентября севернее Орши выброшена десантная разведывательная группа под командованием Бати и что сейчас эта группа действует в Ковалевичском лесу.

Позже Антон Петрович узнает, что Батя — это инженер-полковник Григорий Матвеевич Линьков, родом из Оренбургской области, старый член партии, еще в годы гражданской войны участвовавший в боях против Колчака и атамана Дутова. Конечно же в группе Бати есть рация. Значит, можно будет связаться с командованием. В поисках Бати проходили день за днем. Но все безрезультатно. Десантники словно сквозь землю провалились.