Люди Края - [14]

Пес действительно вернулся с добычей, но не слишком крупной: из его пасти торчали лапки маленького детеныша гурда. Несколькими движениями челюстей он расправился с добычей, а потом, когда они снова двинулись вперед, пробурчал:

— Они все летают, не поймать. Охотиться надо. Достань другое ружье, у тебя есть.

— Рано еще, — сказал человек. — Будем идти еще три часа, терпи. И вообще: в таких местах стрелять не хочется. Здесь надо охотиться по-другому.

— Как по-другому? — спросил пес.

— Увидишь, — ответил человек.

Они миновали несколько ручьев, обогнули болото, где на антрацитовой воде пламенели крупные красные цветы, пересекли луг, усеянный норами улежей — здешних скунсов. Человек успел предупредить своего спутника о неприятных последствиях нападения на этих зверьков, и тот держался так, словно улежи его не интересовали.

Впереди сквозь деревья чернел склон хребта. По мере того как они приближались, склон вырастал, пока не загородил полнеба. Стало видно, что лес скоро кончится. Тогда человек остановился, достал меч и срезал длинную гибкую ветку, достал бечевку. Наблюдая за его действиями, пес сказал:

— Понимаю, ты будешь этим стрелять. Они не услышат. Поэтому?

— Поэтому тоже, — сказал человек.

Выстрогав стрелы, он двинулся вперед, высматривая добычу. Подстрелить первых двух гурдов не составило никакого труда; потом зверьки поняли, что происходит что-то неладное, и с писком разбежались. Пес кинулся в кусты и принес тушки. Он готов был тут же приняться за еду, но человек остановил его:

— Мы еще не пришли. Придем — будешь есть.

— Тогда идем, — сказал пес- Мне хватит.

— Считай, ты меня уговорил, — сказал человек. — Я тоже буду.

Для себя он подстрелил небольшого крокта — тот выскочил прямо на них, прыгая с ветки на ветку, словно от кого-то спасался. Человек направился было к своей добыче, когда из кустов появился тот, от кого бежал крокт. Это был крупный лерд — здешний тигр. В отличие от большинства обитателей Никты он не умел летать, зато прекрасно бегал и лазал по деревьям. Увидев человека и пса, он остановился и издал странный звук — что-то среднее между свистом и мурлыканьем.

— Он хочет напасть, — предупредил пес- Стреляй первым.

— Не хочу, — сказал человек. Он медленно сделал шаг назад, показывая, что уступает добычу.

Но лерд не стал дожидаться, когда враг отступит, — он прыгнул. Он был готов к тому, что незнакомый противник попытается уклониться, и приготовился ко второму прыжку. Однако он не угадал. Человек не стал уклоняться, как делал в схватке с хортом — с молниеносной быстротой он подкатился под приземляющегося лерда и, когда брюхо хищника оказалось над ним, нанес удар левой рукой (правую пока следовало беречь, он помнил).

Лерд неловко приземлился, постоял немного на напружиненных лапах и упал. Пес обежал вокруг него, принюхиваясь, потом подошел вплотную и сообщил:

— Мертвый. Лапу отрезать будешь?

— Нет, не буду, — сказал человек. — Крокта принеси…Солнце уже приближалось к зениту, когда человек наконец решил сделать привал. К этому времени они пересекли хребет и шли по холмистой равнине, поросшей редким лесом. Человек отдал псу вожделенных гурдов, сам же сел под деревом, достал лепешку с концентратом и размял ее в пальцах.

— Ты же хотел настоящую еду, — заметил пес, с хрустом раздирая тушку.

— Не сейчас, — сказал человек.

Он закрыл глаза и сидел, чувствуя, как с каждой минутой возвращаются силы. Концентрат всосался быстро, но человек терпеливо ждал, когда пес расправится с первой тушкой. Когда тот закончил и сел, сыто отрыгивая, человек сказал:

— Ты сыт, пошли.

— Рррр, — ответил пес.

— Не жадничай, идем, — повторил человек.

— Ладно, идем, — нехотя согласился пес.

До вечера они пересекли несколько ущелий, пробрались через заболоченную низину, обогнули отдыхающее среди холмов семейство броздов (они отдаленно напоминали кабанов, только очень больших), преодолели еще один хребет. Солнце уже садилось, когда они спустились на плоскогорье, поросшее редким лесом. Серебристые стволы уходили высоко в небо, где шелестели, смыкаясь, кроны. Землю покрывал толстый ковер узких лимонно-желтых листьев. Картину довершали разбросанные среди стволов валуны, похожие на застывшую пену.

Человек остановился, глубоко вздохнул и сказал:

— Красиво здесь. Будем ночевать. Ищи воду.

Пес обежал окрестности и в небольшой ложбинке между скалами обнаружил родник. Человек отдал ему оставшегося гурда, а сам собрал валежник и разжег костер. Пока он разделывал тушку крокта и нанизывал мясо на ветки, пес терпеливо ждал, не притрагиваясь к еде. Сиреневый закат охватил полнеба, птичьи песни постепенно замолкали. Когда мясо поджарилось и они начали трапезу, вдали просвистел вылетевший на охоту ширн.

Наевшись, пес улегся поудобнее и лежал, глядя на огонь. Потом сказал:

— Когда я стал пруви, стал понимать слова. Сильнее, быстрее, больше — легко. Есть трудные: терпение, поступок, причина. А есть, чего не понимаю. Ты сказал: здесь красиво. Что значит?

— Трудно объяснить, — сказал человек. — Тут все так… соразмерно, что ли. Радует глаз. И не только глаз: родник журчит, запах вот этот, — ты же лучше меня чувствуешь.