Люди – книги – люди. Мемуары букиниста - [14]
Короче, перед началом спектакля мы зашли к Козакову в гримуборную, и там Галка беседовала с ним о его семье, детях от его разных браков, о здоровье и, кажется, подарила ему пластинку с «Всенощной» Рахманинова, большой редкостью по тем временам. Сначала Козаков отвечал ей как-то лениво, хотя и благодушно, но потом разговорился, а под конец даже поцеловал нам ручки, сказав: «Хорошо, что вы пришли, будет для кого играть». Я всем говорила, что потом неделю не мыла поцелованную им руку, но это было вранье. Зато – правда, он подарил мне свою фотографию, сделанную Мишей Гутерманом в садике Театра на Малой Бронной. На обороте он написал стихи:
Там так и написано: «афтограф». Видно, волновался. Мы с удовольствием посмотрели спектакль и поднесли цветы.
А ещё через какое-то время Галка отправила меня и Люду Б., красивую девушку из нашего магазина, на вечер в ВТО, где Козаков рассказывал о Луспекаеве и читал много стихов. (Мне нравится, как он читает стихи). Галка вручила нам пластинки и огромнейший букет мелких розочек (со срезанными шипами) с наказом непременно вручить все это Мише. Сама она по причине своей заляпанной кофты и калош на шерстяных носках там появляться не собиралась. В старом здании ВТО (Всесоюзное Театральное Общество) у Пушкинской площади зал помещался на пятом этаже, и на лифт стояла длиннющая очередь. Но меня с моим великолепным букетом почтительно пропустили вперед вместе с какими-то женщинами, которые несли в руках театральные костюмы. Вот в тот момент я пожалела, что я ненастоящая «сыриха».
Я должна была передать букет, а Люда – пластинки. Она очень нервничала. После прекрасного выступления Козакова, длившегося часа два, под гром рукоплесканий мы с Людой пробрались к сцене. Но тут аплодисменты стихли, потому что Козаков согласился прочитать что-то ещё. И мы, как две дуры, застыли внизу рядом со сценой, пережидая, когда он закончит читать. При этом моя трепещущая Люда твердо встала у авансцены, оперлась локтем на неё, а другой рукой придерживала пластинки, и было видно, что уж теперь, когда она преодолела свою застенчивость, её отсюда вилами не сдвинешь. Когда же, наконец, Козаков отчитал все стихи, мы передали ему свои подношения, и я под гром аплодисментов прокричала ему: «Это от Галины Федоровны!». Он улыбнулся и покивал головой.
С Донатасом Банионисом Галка где-то пила чай. К Борису Майорову и Алле Демидовой приходила домой. Василий Лановой в 5 часов утра читал ей и ещё какой-то «сырихе», скорее всего той же Бэлке Ференц, «Золотого телёнка» на лестничной площадке своего дома. А вот Родион Нахапетов никогда Галку не видел. Он слышал только её мурлыкающий голос по телефону, когда он вел с ней длинные разговоры. На глаза же ему она со своим одним зубом во рту и калошами на ногах показываться стеснялась. Она приходила к нам в магазин, оставляла всяческие подношения для него в товароведке, а он приходил и забирал их без неё, или же она в это время пряталась за колонной в торговом зале. Самой её последней страстью, когда она уже болела, был Александр Любимов, телеведущий программы «Взгляд». Она прожила с ним целую жизнь, а он об этом даже не догадывался.
В отличие от некоторых других «сыров», Галка никогда не пыталась вступить со своими кумирами в интимные отношения. Она бескорыстно обожала их и хотела от них просто немножко внимания. Они дарили ей какие-то безделушки, и она часто передаривала их нам. А вот у её сына Андрея клюшка была от самого Бориса Майорова.
Я уже говорила о том, что заветной Галкиной мечтой было «сырить» Высоцкого. Когда же я спросила её, почему она этим не займется, она мне ответила: «Ты что, за ним же ГАБТовские ходят». Я удивилась: «Ну, и что ж?» – «Они, знаешь, как дерутся!»
Вот это да! Я и не подозревала, что собственнический инстинкт «сыров» может довести их до рукоприкладства. Оказывается, за Высоцким плотно «сырили» две сестры-лесбиянки, кажется их звали Танька и Валька. И они никого не подпускали к Владимиру Семеновичу. Как Галка мечтала найти его где-нибудь пьяненьким в канаве и на своих могучих плечах отнести домой! Не сбылось. А по поводу драк между «сырами» она рассказала мне такую историю.
В молодости она вместе с другими «сырами» ходила за Андреем Поповым, актером и режиссером Театра Красной Армии. Обычно они самым почтительным образом ожидали его выхода после спектакля под колоннами этого театра. Если он выходил один и делал им знак, они шли его провожать, и он с ними разговаривал и шутил. Если же он выходил с кем-нибудь, то они следовали за ним на приличном расстоянии, стараясь не попадаться ему на глаза.
И вот как-то раз или два им в удобный момент перебежала дорогу какая-то сопливая фря, и все внимание их кумира досталось ей. Прошел слух, будто бы эта молодая особа хочет стать гримером и подходит к Попову только затем, чтобы посоветоваться относительно этой профессии. «Сыры» скрежетали зубами, но терпели. Однако, какая-то добрая душа звякнула им, что эта профурсетка просто-напросто нагло «сырит» их кумира.
На основе подлинного материала – воспоминаний бывшего узника нацистских концлагерей, а впоследствии крупного американского бизнесмена, нефтяного магната, филантропа и борца с антисемитизмом, хранителя памяти о Холокосте Зигберта Вильцига, диалогов с его родственниками, друзьями, коллегами и конкурентами, отрывков из его выступлений, а также документов из фондов Музея истории Холокоста писатель Джошуа Грин создал портрет сложного человека, для которого ценность жизни была в том, чтобы осуществлять неосуществимые мечты и побеждать непобедимых врагов.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Джессика Стоядинович, она же Стоя — актриса (более известная ролями в фильмах для взрослых, но ее актерская карьера не ограничивается съемками в порно), колумнистка (Стоя пишет для Esquire, The New York Times, Vice, Playboy, The Guardian, The Verge и других изданий). «Философия, порно и котики» — сборник эссе Стои, в которых она задается вопросами о состоянии порноиндустрии, положении женщины в современном обществе, своей жизни и отношениях с родителями и друзьями, о том, как секс, увиденный на экране, влияет на наши представления о нем в реальной жизни — и о многом другом.
Сергей Соколов – бывший руководитель службы безопасности Бориса Березовского, одна из самых загадочных фигур российского информационного пространства. Его услугами пользовался Кремль, а созданное им агентство «Атолл» является первой в новейшей истории России частной спецслужбой. Он – тот самый хвост, который виляет собакой. Зачем Борису Березовскому понадобилась Нобелевская премия мира? Как «зачищался» компромат на будущего президента страны? Как развалилось дело о «прослушке» высших руководителей страны? Почему мама Рэмбо Жаклин Сталлоне навсегда полюбила Россию на даче Горбачева? Об этом и других эпизодах из блистательной и правдивой одиссеи Сергея Соколова изящно, в лучших традициях Ильфа, Петрова и Гомера рассказывает автор книги, журналист Вадим Пестряков.
Впервые выходящие на русском языке воспоминания Августа Виннига повествуют о событиях в Прибалтике на исходе Первой мировой войны. Автор внес немалый личный вклад в появление на карте мира Эстонии и Латвии, хотя и руководствовался при этом интересами Германии. Его книга позволяет составить представление о событиях, положенных в основу эстонских и латышских национальных мифов, пестуемых уже столетие. Рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг интересующихся историей постимперских пространств.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.