Люди и спецслужбы - [29]

Владельцы, управленцы гостиничного, ресторанного, игрового бизнеса слегка или изрядно промышляющие криминалом, сами настойчиво ищут возможности установить связи со спецслужбами, сдавая им кое-какую информацию, организуя фуршеты для деловых встреч в обмен на поддержку на случай, когда вцепится полиция, налоговые органы. В случаях, когда получаемая информация очень ценна, место расположения очень удобно для выполнения специфических задач, спецслужбы идут на такое сотрудничество, оказывая содействие в улаживании не очень тяжких инцидентов с правоохранительными органами. Такова мировая практика не только служб безопасности: в западных странах следствие и правосудие, зачастую заключает с подследственным и подсудимым своего рода негласное соглашение, по которому одна сторона признает и подтверждает свою вину по ряду вменяемых составов преступления, а следствие и правосудие не расследуют другие, по каким-то соображениям нежелательные обвиняемому.

Кроме того, повсеместно помощь следствию рассматривается как существенное смягчающее обстоятельство при формулировании обвинительного заключения и вынесении приговора. Естественно, что ослабленный контроль над агентурной работой оперативника, или его отсутствие может, в конечном счете, привести такого сотрудника к соучастию в незаконной деятельности целой мафиозной структуры и появлению у спецслужбы в связи с этим серьезных внутренних проблем. Структуры, где эта сторона деятельности сотрудников надлежаще не контролируется, неизбежно трансформируются в одну из дополнительных серьезных проблем государства и общества.

Есть еще одна не очень приятная сторона агентурной работы. Традиционно в обществах преобладает весьма настороженное отношение к спецслужбам. Известно, что в дореволюционной России большинство интеллигенции считало для себя зазорным общаться с жандармскими офицерами. В какой-то мере подобное отношение присутствует и в нынешнем российском обществе: «Однако самым ярким примером, демонстрирующим истинное отношение людей к структурам, призванным защищать их государство, стал ответ на вопрос „Хотели бы вы, чтобы ваши дети (внуки) работали в органах госбезопасности?“. Несмотря на то, что 42 процента наших соотечественников назвали эту службу престижной и привлекательной, лишь 29 процентов россиян хотели бы для своих детей подобной карьеры. Мнение опрошенных ФОМ-ом представителей региональных властных, интеллектуальных и медиа — элит еще более красноречиво: почти две трети респондентов не хотят, чтобы их дети служили в спецслужбах» (Георгий Ильичев, «Боязливая любовь», Известия, 16.01.2002г.). Подобное отношение имеет следствием весьма неприятные результаты: нежелание сотрудничать со своей родной спецслужбой у представителей государственно-образующего этноса компенсируется высокой готовностью к этому у представителей иных этнических и конфессиональных общин, многие представители которых заранее оговаривают при установлении доверительных отношений условие — не «сдавать» соотечественников, не работать против них. Подкладывая же под каток спецслужб представителей коренной национальности, агентура из числа малых этнических общин руками служб безопасности помогает расширять социальную нишу своим соплеменникам, единоверцам. Для государственных же органов безопасности этническая или конфессиональная принадлежность лиц, уличенных в серьезных преступлениях, значения, как правило, никакого не имеет, важно только, чтобы «показатели» работы по профильным составам преступлений были стабильно высокие.

Таким образом, два взаимоусиливающих фактора: нежелание соотечественников сотрудничать со своими спецслужбами и индифферентное отношение последних к этнической составляющей результатов своих усилий — иногда приводят к печальным результатам, когда, к примеру, на немалые деньги диаспор успешно развивающихся финансируются потом и международный терроризм.

Далее, неукоснительно реализуемый спецслужбами принцип оказания покровительства и помощи своим «продуктивным» информаторам, активным «помощникам», приводит в ряде случаев к непропорционально высокой концентрации лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией, экзотической конфессиональной принадлежностью в органах власти, управления, крупного бизнеса, во влиятельных политических и общественных образованиях. Эффект усиливается многократно из-за традиционно мощной внутрикорпоративной солидарности таких меньшинств. Что в целом оборачивается нешуточными проблемами для социума и самих спецслужб отнюдь не только нравственно — этического характера, но и разного рода масштабными злоупотреблениями властью в ущерб государству и нации, правовому и экономическому порядку в них. Как правило, в сторону таких нежданных и нежелательных никому последствий в спецслужбах не особо принято посматривать.

Читающей публике известно, как популярный литературный персонаж Остап Бендер поручал своим «коллегам» Шуре Балаганову и Паниковскому творить мелкие пакости подпольному миллионеру Корейке, чтобы привести его психику в надлежащее для шантажа состояние. Нечто похожее проделывают нередко и спецслужбы с различными целями, используя для этого, в том числе и местную уличную шпану, которая преподанные уроки, усвоенные навыки потом с успехом развивает и распространяет среди сверстников, утверждаясь в своем неусомнительном праве на такую жизненную практику как норму межчеловеческих общений во всех последующих социальных ипостасях.