Люди и портреты - [26]

— Я бы хотел уже сегодня выписаться.

— Не стоит Паша. Тем более, что тебя могут искать. Отлежись здесь пару дней, мои люди поищут твою Наталью.

— А я что, под охраной?

— Расул присмотрит, чтобы никакие посторонние люди к тебе не сунулись, мало ли.

Прошло еще два долгих, наполненных ожиданиями дня. Павел коршуном кружил по палате, не находя себе места. Визит Хамида Вахидовича не привнес успокоения.

— Мы не обнаружили никаких следов твоей сестры. Она словно растворилась в воздухе.

— Спасибо, Хамид-ака, я ее сам буду искать.

— Как твоя нога?

— Да заживает вроде, хожу без проблем.

— Не хочешь проконсультироваться у специалиста? Это Эрик Белявский, классный хирург, я тебе скажу…

— Хамид-ака, я хочу долеживаться дома. Муторно мне тут.

— Ну, Паша! Я покажу тебя все-таки ему.

Гасанов вышел из палаты и через несколько минут вернулся с блондином средних лет, правильные черты лица которого немного портил шрам на губе, уходящий в подбородок. Блондин первым делом нахмурился, оглядев Павла, и командно потребовал всем посторонним выйти из палаты — здесь врач распоряжается, а не кто-то там, пусть даже такие авторитетные люди. Можно, конечно, усмехаться, но даже Хамид Вахидович степенно покинул палату. Блондин усмехнулся и велел Павлу показать больную ногу. После чего достал из широкого кармана халата тонкую книжку, похожую на историю болезни и пролистав ее, невозмутимо скомандовал:

— Против выписки не возражаю. Долечиваться будете дома. — и развернувшись, скрылся в дверях.

Павел последовал за ним. Он увидел как блондин разговаривает с Хамидом Вахидовичем, рядом почтительно держится брюнет с борцовской фигурой, приземистый, с квадратной физиономией и короткой стрижкой — наверняка шестерка Гасанова, как и Болт.

Увидев Павла, блондин ткнул в его сторону карандашом:

— Я-то думал, что-то серьезное, а у вас тут, считай, царапина. Да он через неделю бегать будет! Да, против выписки не вижу препятствий. — он сделал карандашом какую-то пометку в книжке. — И вообще, вы отняли у меня десять минут времени на такой пустяк.

— Это дорогой для меня человек. — важно заметил Хамид Вахидович.

— Хорошо. — блондин вместе с Гасановым пошли вперед по коридору, борец последовал за ними. — За здоровье пациента можно не беспокоиться… — донеслась до Павла фраза.

— Послушайте, — обратился он к высокому врачу в очках, до этого молча стоявшего у стенки и глядевшего в окно. — это случайно не Эрик Белявский?

— Да, это он.

— А что, он классный специалист?

— Да, высокого уровня.

— Хирург?

— Эрик специализируется на тяжелых и острых травмах, заработанных при разного рода несчастных случаях, вроде вашего. Всех побитых, порезанных, поломанных сшивает. Он вообще не здесь работает, пару лет назад его перевели в центральную клиническую, там он больших людей оперирует — чиновников из министерств и ведомств. — в голосе врача чувствовалась некоторая зависть. — Ну и некоторых наших военных, кого привезут из зоны боевых действий. Кстати, он в Питере стажировался, в академии имени Мечникова.

— Ясно…

Через пятнадцать минут Павел уже сидел в просторной «Тойоте» рядом с Хамидом Вахидовичем, а за рулем сидел тот самый борец-вольник. Переезд длился почти два часа, и все два часа пассажиры от души прикладывались к бутылке коньяка — нужно было снять стресс последних дней.

Они продолжили застолье на даче у Хамида Вахидовича, правда ворота открывал уже, увы, не Иван, а коротко стриженный загорелый молодой человек спортивного вида в светлых брюках и рубашке с закатанными до локтя рукавами.

— Хамид-ака, а откуда вы знаете этого Эрика?

— У нас с ним свои отношения, еще со времен, когда на него ребята Бека наехали и… отъехали — с моей помощью. Пришлось Беку даже из республики отправляться куда подальше. Но и он в свою очередь помог мне пару раз, когда оперировал в больнице моих парней, подстреленных в разных переделках. А знаешь, что интересно? От денег за эти операции он отказывался наотрез. У него свой кодекс чести.

Они выпили еще по одной рюмке.

— Напрасно ты тогда остался в баре, Паша… — вздохнул Гасанов — Я при любом раскладе со своими друзьями не хотел «светиться». А теперь пришлось влезть. Да ладно, не обо мне речь, да и Дэна уже нет! Другое дело, что теперь остальные предупреждены: началось!

— Извините, Хамид-ака. Я решал свои вопросы. Никак не хотел нарушать ваши планы.

— Кто знает, может, и к лучшему. Если так посмотреть, Дэн всем мешал в последее время.

— Кстати, вы через своих людей тоже ведь наверняка прокачали мою фамилию, откуда вы узнали об Акбарове?

— Да, это так.

— Ну и насколько она, информация, совпадает с той, что нашел нужным сообщить вам о себе я сам?

— Вот поэтому-то я и спрашиваю Пашу: не нужна ли ему какая-нибудь помощь?

— Машина разве что. И доверенность на нее.

— Хорошо, Паша. Завтра будет. По последней? — выверенным неверным жестом Гасанов плеснул очередную дозу коньяку.

— По последней! — согласился Павел.

— Ты думаешь, у тебя на квартире безопасно будет? — спросил Хамид, когда они с Павлом вышли во двор.

— Думаю да. Эти бандиты лишились своего главаря, теперь им не до меня будет.

— Хорошо. Аслан, отвези гостя! — махнул рукой шоферу Хамид.